Кристи Голден - World of Warcraft - Джайна Праудмур. Приливы войны

Вот оно!

– Сейчас оно в Борейской тундре, верно? – спросил он Тералигоса, не открывая глаз.

– Да-да, верно, и… – ответ завершился резким страдальческим вскриком. – Исчезло!

– Нет, не исчезло, – сказал Кейлек. – Я его еще чувствую.

Многие из драконов вздохнули с облегчением, но в этот момент рядом раздался негромкий женский голос:

– Все убиты, Калесгос. Все пятеро.

Открыв глаза, он с замиранием сердца выслушал рассказ Киригосы о том, что им с Банагосом и Алагосой удалось выяснить.

– И ты даже не можешь сказать, кто это – люди, эльфы, орки или гоблины? – спросил он, стоило ей замолчать. – Ни клочка знамени, ни стрел с приметным оперением?

Киригоса покачала головой:

– Все цвета, что удалось найти, ни о чем не говорят. Отпечатков ног не осталось. Снег слишком сильно подтаял, а им хватило ума не ходить по мягкому песку и не оставлять следов крови на камне. Известно одно: они знали, где искать наших, оказались достаточно сильными, чтобы убить пятерых драконов, и скрылись с Радужным Средоточием. Кто бы это ни был, они точно знали, что делают.

Последняя фраза прозвучала совсем тихо.

– Пожалуй, все это верно, однако и мы знаем, что делать, – с уверенностью, которой вовсе не испытывал, сказал Кейлек. – Я чувствую, в каком направлении его уносят. Отправлюсь в погоню и верну его назад.

– Ты наш вожак, Калесгос, – возразила Киригоса. – Ты нужен нам здесь!

Калесгос покачал головой.

– Нет, не нужен, – тихо ответил он. – Я – ваш вожак, и потому идти должен я. Пора нам признать, что происходит, что чувствует и думает стая. Многие из нашего народа уже ушли в большой мир. Прежде мы знали, какую должны сыграть роль, теперь же больше не знаем. Вдобавок, у нас похищена драгоценнейшая магическая реликвия, орудие и символ стаи, и пятеро добрых драконов погибли, защищая ее. Мой долг – править вами и оберегать вас от бед. Я… с этим не справился. – Это признание далось Калесгосу с немалым трудом. – Я оплошал. По крайней мере, в этом… а может, и в чем-то еще. Здесь я ни к чему. Что мне здесь делать – тревожиться да гадать вместе со всеми, пока другие отправятся спасать похищенное сокровище? Это мое дело, и, исполняя его, я действительно стану вашим вожаком и защитником.

Драконы переглянулись, но никто не стал возражать. Все знали: да, это и есть верный путь, а Калесгос отнюдь не шутил. Вина лежала на нем, а значит, ему и возвращать реликвию. Умолчал он лишь об одном – о том, что не только должен, но и хочет отправиться за ней. Среди юных рас он чувствовал себя уютнее, чем здесь, в роли вожака стаи.

Калесгос взглянул в глаза Кири. Похоже, та понимала его невысказанные чувства и вполне одобряла их.

– Киригоса, дочь Малигоса, – сказал он, – прибегни к мудрости Тералигоса и остальных и будь моим голосом, пока я в отлучке.

– На самом деле твоим голосом не сможет стать никто, друг мой, – мягко ответила Киригоса, – однако я сделаю все, что в моих силах. Если уж кто-то и сумеет отыскать Радужное Средоточие в нашем огромном мире, то только ты, знающий Азерот лучше любого из нас.

Больше говорить было не о чем. Калесгос молча взмыл вверх и вылетел наружу, в холод и снег, словно влекомый вперед незримой рукой и тихим шепотом: «Туда, туда». Киригоса считает, будто он, Кейлек, знает Азерот лучше любого другого из синих драконов… Что ж, будем надеяться, она не ошиблась.

Въезжая в огромный город Оргриммар в сопровождении небольшой свиты, Бейн Кровавое Копыто беспокойно огляделся по сторонам. Единственное чадо усопшего, весьма любимого и оплакиваемого всеми тауренами верховного вождя Кэрна Кровавое Копыто, Бейн взял на себя власть, много лет принадлежавшую отцу, лишь недавно. К подобной ответственности он никогда не стремился и принял ее покорно, искренне сожалея о смерти отца. С тех пор мир изменился – и эти перемены были разительными.

Его личный мир рассыпался вдребезги в ту самую ночь, когда погиб отец. Кэрна убил Гаррош Адский Крик на ритуальном поединке мак`гора. Гаррош, которого Тралл недавно назвал вождем Орды, собирался биться честно, но кое-кто другой этого не желал. Магата Зловещий Тотем, шаманка, давно питавшая ненависть к Кэрну и стремившаяся править тауренами сама, вместо простого оружейного масла смазала лезвие топора Гарроша, Кровавого Воя, ядом, и Кэрн, живший с честью, умер преданным.