Эрика Адамс - Поющая во тьме [СИ] [litres]

— Хорошо, продолжай. Не останавливайся.

Он обошёл кровать, взобрался над девушкой, нависнув над её головой, поднеся к её рту возбуждённый член.

— Открой рот.

Шлюза повиновалась. Лекс ввёл напряжённый член и начал двигаться.

— Ласкай себя быстрее.

— Ещё быстрее.

— Ещё.

Лекс двигался, как безумный. Разрядка была бурной. Девушка попыталась отстраниться, но Лекс удержал её на месте.

— Глотай, шлюха.

Когда с девицей было покончено, Лекс швырнул на пол плату за услуги, и направился к выходу. Искать Данира не было смысла, он скорее всего, развлекался с той пышнотелой девицей, а может, и не с ней одной. Жаль только что приехал он сюда вместе с приятелем, в его повозке. Придётся нанимать возницу.

Лекс вышел на улицу, оставив бордель с его искушениями позади. Была уже ночь, тёплая и светлая из-за двух лун. Лекс всей грудью вдохнул ночной воздух и медленно побрёл в сторону дома. В голове ещё шумело из-за большого количества креплёного вина и дыма отборного турия. Пожалуй, прогулка пойдёт даже на пользу. Улицы были пустынны. Только в некоторых заведениях светились окна, слышалась отдалённая музыка. Изредка тявкали собаки, переругиваясь между собой.

Лекс сел на придорожный камень и поднял глаза в небо, щедро усеянное чужими созвездиями. Прошло около шести лет, а он всё ещё изредка чувствовал тоску по родному дому, выворачивающую душу наизнанку. Казалось, это было так давно или этого не было вовсе. Строгий отец, красивая соседская девушка, торопливые и неумелые занятия любовью, долгие странствия и неизменное возвращение к родному очагу, ласковое тело любимой, мечты об ином будущем…

Ильназ Лексант эн-Рамид из Намирра. Боги, что от него осталось? Короткое имя, будто прозвище пса, тело, наполовину изуродованное шрамами и память, наполненная болью и отчаянием. У того, другого, впереди было будущее, у Лекса же не осталось ничего, кроме дороги из страдания и жестокости, ведущей прямо в бездну.

Он пройдёт этой дорогой и утащит в пасть небытия её. Вслед за собой.

Утром Лекс сидел в столовой, ожидая завтрака. Служанка запаздывала.

— Ясмина! — нетерпеливо крикнул он. — Где тебя носит?

Вместо неё появилась Мейрим с уставленным тарелками подносом.

— Почему ты накрываешь на стол? Где Ясмина?

Мейрим расставила тарелки, наполнила бокал бодрящим напитком. Отошла немного назад:

— Я отправила Ясмину прислуживать у пекаря. Жить она будет у родителей жениха.

— Вот как? Свадьба назначена лишь через несколько месяцев, и, помнится, Ясмина отказала пекарю в просьбе работать на него.

— Всё изменилось. Там ей будет безопаснее.

Лекс недоумевал, к чему клонит служанка.

— Безопаснее? В доме, где она провела всю свою жизнь, ей ничего не грозит.

Мейрим вздохнула, собравшись с духом, и твёрдо произнесла.

— Я не уверена в этом. Только не после того, что видела.

Лекс со стуком поставил бокал на стол.

— То, что ты видела, касается только меня и этой … рабыни. Я приказываю Ясмине вернуться и прислуживать так же, как прежде.

Мейрим покачала головой.

— Ясмина была рождена рабыней, но я уплатила за её свободу ещё прежнему хозяину. Она свободный человек, и вольна уйти в любой момент.

Лексу нечего было возразить на это. Он яростно пилил ножом кусок мяса на тарелке.

— Как ты собираешься справляться со всем хозяйством?

— У вас появилась новая рабыня. Надеюсь, она годна хоть на что — то. Сейчас я отправила её убирать на заднем дворе.

— А не слишком ли много ты на себя берёшь, Мейрим?

Женщина застыла. Такое обращение к ней было хозяина было незнакомо.

— Если я вам не угодила, вы вольны поступить так, как вам заблагорассудится. Прошу прощения, Господин.

При этих слов Мейрим глубоко поклонилась, чего ни разу не делала с самого момента появления Лекса в этом доме, и, пятясь, покинула комнату. Лекс пожевал жёсткий кусок мяса и выплюнул. Мейрим хорошо справлялась со всем, но готовила довольно скверно. Готовкой всегда занималась её дочь, Ясмин. Ко всем прочим заботам теперь добавилось ещё и это.

Лекс покинул дом, вошёл в небольшое здание рядом с домом, отведённое под работу лекаря. В одной из комнат хранились труды по медицине, рабочие заметки, лекарства и инструменты. В другой комнате он принимал больных. Была ещё одна комната на случай, если придётся на некоторое время оставить несчастного лежать под присмотром. Лекс крикнул Бобура, занимавшегося ремонтом изгороди, приказав ему привести новую рабыню. Приказ был исполнен немедленно. Рабыня вошла и встала, глядя на Лекса пустым, ничего не выражающим взором. Лекс недоумевал. Он надеялся, что она была сильно опоена, но действие наркотика уже должно было сойти на нет. Надо бы осмотреть рабыню.