Иван Шаман - Месть [СИ]

— Стойте! Я сдаюсь! — тут же крикнула женщина совсем не воинственным голосом, в котором легко угадывались нотки паники, — пощадите!

— Ну нет, ты заварила всю эту кашу, тебе и расхлебывать.

— Я отдам все, что у меня есть! — взмолилась воительница, падая на колени, — только оставьте в живых.

— Прикажи остальным сдаться и бросить оружие, тогда возможно, — я задержал клинок у ее шеи, и женщина заголосила не своим голосом. Этого было достаточно, чтобы сломить последнее сопротивление. Несколько группок еще держались, но ровно до того момента, пока к ним дошел брат Дары. Пары ударов хватало, чтобы окончательно сломить оборону.

А затем начался хаос. Город оказался во власти волколаков, и я воочию увидел, что они делают с проигравшими. Они во всю пользовались своим правом победителей, забирая себе все, что нравилось. И это касалось не только, да и не столько, вещей. Вскоре по всему лагерю раздавались женские крики и стоны. Куда более обреченные, чем у раненых.

— Твоя доля, Альфа, — проговорил сын Серой крови, подводя двадцать связанных девушек, — не порченные. В благодарность за богатую добычу.

— Хорошо, — мне пришлось подавить желание отказаться, ведь иначе и эти девушки окажутся в лапах волков и будут тут же использованы по назначению. А некоторые из них были совсем юны. — Эту я тоже забираю. Отдам ее князю Новыша. И вон ту ладью — кивнул я в сторону так и не сумевших далеко уплыть лодок.

— Как скажешь, Альфа, — не споря согласился волколак, — мы готовы присоединиться к твоему бою.

— Сдавайтесь и сохраните жизнь! — крикнул я как можно громче, прячась за башенным щитом от града стрел. В ответ ничего кроме мата и очередной волны болтов не прилетело. В принципе, я мог прекрасно понять женщин. После того, что волколаки натворили в их лагере, сдаваться было бы крайне глупым решением. И даже в глубине души мне хотелось отпустить их…

Вот только если я это сделаю, то вскоре вновь появится где-то на территории Славии деревня, окруженная частоколом, на котором будут красоваться мужские головы. Снова начнут пропадать караваны купцов и путников. Вновь агрессия будет выливаться в первую очередь на совершенно беззащитных и невинных. А значит, нужно эту заразу извести на корню.

— Хатнак! Прижми ладью к берегу, с ней разберутся младшие, — скомандовал я рулевому, — а нам нужно будет догнать уплывающую.

— Понял, даю право руля, полный ход, — отчеканил дварф.

— Если кто-то из младших тронет по горячке Марию или Арату будут потом отвечать передо мной, — предупредил я сына Серой крови, но волк лишь хищно ухмыльнулся.

— На собственность Альфы ни у кого не поднимется лапа, — заметила Дара, — это даже не закон, это инстинкт самосохранения. Так что в ваших словах для нас нет смысла. Но если вы хотите пометить будущую добычу.

— В этом нет нужды, что будет потом — будет потом.

— Приготовиться к столкновению! — предупредил Хатнак. Лопасти парового колеса затрещали, перемалывая весла и ломая щиты неприятеля, а затем последовал удар, от которого я чуть не упал на палубу. Ладью бандиток откинуло к берегу, но рулевой решил не рисковать, гарантированно столкнув ее на мель. Волколаки, взревев, бросились через борт, и на сей раз даже лес копий и стена щитов не смогли их остановить.

Воительниц было всего сорок, а противников из Тамвова несколько сотен. И пусть волки были хуже вооружены, сейчас это не имело никакого значения. Первенец Серых прыгнул через борт прямо на строй противниц и повалил нескольких из них. В брешь тут же ударили его сородичи, покидая летучий корабль. Мы вновь остались предыдущим составом. Только к семи клановым дварфам и беглой баронессе присоединились спасенные.

И Дара на своем скакуне вместе с Аратой, двадцатью девочками и девушками, которых пришлось загнать в трюм для того, чтобы не мозолили глаза лишний раз. Что с пленницами делать сейчас я совершенно не представлял. На оргии меня не тянуло, а другого применения им найти не мог. Хотя и польза от них была — Бладстила мы покормили сразу и знатно.

— Что прикажете, — улыбнулся оживший маг Крови, — будем врываться и уничтожать?

— Унижать и подчинять, — чуть зарычала Дара, облизнув губы в предвкушении, — слабые должны подчиниться сильным, у них не может быть потомства.

— С этим и подождать можно. Вначале попробуем договориться, — поморщился я, — отпускать их нельзя. Но и убивать всех или насиловать и унижать я не хочу. Привезем их на суд к князю, если сумеем все правильно организовать.