Джеральд Старк - Конан и честь империи

– Я тоже должна ее увидеть, – заявила Ренисенб, произнося слова с необычным прищелкивающим акцентом. – Девочка могла стать невольным оружием, нацеленным против гиперборейца. Есть такие заклятия, они достаточно просты и весьма эффективны: живет себе обычный человек, ничего особенного не подозревает, но достаточно ему услышать тайное слово или просто увидеть намеченную жертву… Унтамо входил в Круг Белой Руки, занимая там не последнее место. Не представляю, кто мог отважиться бы вызвать его на поединок или устроить ловушку.

Однако, Сет свидетель, я знаю далеко не все и не всех. На вашем месте, господа человекоохранители, я бы выяснила, чем заняты известные в Вольфгарде маги, особенно живущие при иноземных представительствах. Я тем временем попробую узнать… доступными мне средствами… кто еще из магического сословия пребывает в столице инкогнито.

– Успокоили, госпожа магичка, нечего сказать, – пожаловался ширриф. – При мысли о том, что твои собратья по ремеслу надумают выяснять отношения накануне Летней ярмарки, да еще когда аквилонский король в гости пожаловал, у меня прямо-таки мороз по коже. Ладно, идея не хуже и не лучше всякой другой. Рэф, учини-ка с нынешнего вечера за известными нам колдунами негласное наблюдение… Теперь касательно способа, коим бедолагу Унтамо отправили на Серые Равнины. К чему понадобилось громоздить такие сложности? Если кто-то хотел его прикончить, куда проще воткнуть нож под ребро и готово дело. Так нет, ровно зверь какой порвал!

– Зверь… Вообще-то предположение недалеко от истины. Как я понимаю, загадочный убийца вполне может оказаться гулем, – высказала догадку Ренисенб и поднялась из-за стола, обнося гостей еще одним кувшином вина. – Доводилось слышать о таких существах? Они – коренные уроженцы Рабирийских гор на закатном побережье Хорота. Уцелевший осколок древних времен, наподобие двергов или Племени Карающей Длани. Тотлант и я жили в их краю, когда проходили обучение в «Сломанном мече». Своеобразный народ, а наиболее диковинная и отталкивающая их черта – необходимость пить кровь живых созданий. Большинство обходится кровью домашних или диких животных, но есть такие, что ставят превыше всего охотничий азарт и предпочитают выискивать жертвы среди людей.

– Еще не легче. Только заглянувших на огонек вампиров нам не хватало, – уныло вздохнул Грайтис. – Узнать такую тварь как-то можно? На кого они похожи?

– На обычных выходцев из стран Полуденного Побережья, – дернула плечом стигийка. – Вдобавок у них прирожденный дар к магии наваждений и созданию обманных чар. Если хоть один гуль прибыл в Вольфгард вместе с торговым караваном… Поймать его чрезвычайно трудно, а выдавать себя подобное создание может за кого угодно, начиная от благообразного торговца драгоценностями и заканчивая послушницей нищенствующего митрианского ордена. Правда, у рабирийцев имеются два неотъемлемых отличия: клыки, похожие на зубы мелких хищных животных, и втяжные когти на пальцах.

– Когти, – протянул Рэф. – Унтамо и асира разодрали на кусочки… Я полагал, их свежевали кривым лезвием. Похожие следы оставил бы, скажем, снежный барс…

– Или волк, – возразил ширриф. – Не забудь, над злосчастным магиком поработали не только когтями, но и клыками… притом зубки-то, дражайшая Ренисенб, изрядно поосновательнее, чем у мелких хищников. Даром, что ли, стражники ошметки по задворкам собирали? Кстати, подскажите, кто способен точно определить: девица Мави – человек или из народа Карающих? Может, она внезапно свихнулась? С перевертышами такое случается. Я слыхал истории про Безумного Вожака или как его там кличут, когда оборотни начинают поголовно сходить с ума и бросаться на всех подряд…

– Бешеный Вожак – заплесневелое чучело для глупцов! – с неожиданной злостью бросил дознаватель, сопровождая слова резким взмахом руки – так, что часть вина из его кубка плеснулась через край. – Его не существует… никогда не существовало! Это россказни и дурацкие выдумки! О Бешеном вспоминают, когда нужно посеять раздор между людьми и оборотнями!

Блестящая змейка на руке волшебницы вдруг открыла маленькую клыкастую пасть и зашипела, дрожа тонким длинным язычком.

– Ты чего разошелся? Рэф? – недоуменно вопросил ширриф. – Вон, тварюшку госпожи Рени напугал… Да, денек сегодня выдался не из легких, только вопить-то зачем?

Рэф пропустил слова начальника мимо ушей – что с ним случалось редко – и явно рвался продолжить обличительную речь… но тут часто и требовательно забарабанили в дверь. Сквозь толстую створку долетели выкрики: