Наталья Осояну - Звёздный огонь [litres]

Они сидели, не в силах приняться за еду, и молчали…

– Не ожидала, что снова увижу сына лорда Марко, – вдруг проговорила Алиенора своим мелодичным голосом. Фаби обомлела: она-то, грешным делом, уже успела счесть ее величество не более чем красивой куклой! – Я помню, каким ты впервые приехал в Облачный город…

– Я тоже помню нашу первую встречу, ваше величество, – тихо сказал Кристобаль, повернув лицо в ее сторону. – С той поры многое изменилось.

– Многое… – Алиенора тихонько вздохнула. – Рада видеть тебя живым, Пламенный. Не сочти за труд напомнить, каков девиз вашего рода?

Губы феникса вновь тронула улыбка:

– Огонь вечен, пока горит. Благодарю за напоминание, ваше величество.

Фаби почувствовала, что у этого короткого разговора есть некий скрытый смысл, который целиком и полностью от нее ускользнул. Еще она заметила, что Амари пристально глядит на мать, и его глаза как-то подозрительно блестят.

На принцессу компаньонка не взглянула – побоялась.

Очень медленно и неохотно они все-таки принялись за еду, но потом дело пошло на лад: вечер был похож на тяжелый камень, который несколько человек пытались сдвинуть с места и совсем уж отчаялись, когда он вдруг покатился сам. Фаби, впрочем, не участвовала в веселье – она отрешенно следила за музыкантами, изредка прислушивалась к разговорам и пыталась бороться со сном, который опять напомнил о себе в самый неподходящий момент.

«Вот будет смешно, если я упаду прямо тут, лицом вниз…»

Знакомая гибкая фигура в черном осторожно пробирается по темному коридору, прислушиваясь к звукам, раздающимся поблизости. Это место Фаби известно, это тюрьма. Что Змеенышу понадобилось там, если Фейра на пиру, а Хаген – в лаборатории Рейнена Корвисса?..

Хаген разглядывает непонятные приспособления на столе алхимика. Кажется, что оборотню скучно, но это лишь иллюзия: просто пересмешник еще не научился управлять своим новым лицом, и оно чаще всего отражает совсем не те чувства, которые он испытывает на самом деле…

Эсме взобралась с ногами на постель, притянула колени к подбородку. Глаза целительницы закрыты, губы что-то неслышно шепчут. Похоже, она молится, и Фаби решает, что подглядывать за этим неприлично…

Два крылана в Садах Иллюзий не теряют времени даром – им хорошо вдвоем…

– …И расскажете, что произошло на самом деле? – Резкий голос Рейго Лара вывел Фаби из оцепенения, но начала вопроса она не услышала. – Это ведь интересно не только мне, но и всем присутствующим.

– Я бы так не сказал, – встрял Рейнен Корвисс. – Не надо ворошить прошлое, Рейго.

– Мой отец был предателем, – монотонно пробубнил Кристобаль Фейра. – Они с моим братом получили по заслугам. Иначе и не могло случиться.

Фаби обомлела; на мгновение вновь сделалось так же тихо, как при появлении феникса. По доброй воле Пламенный князь ни за что не сказал бы такого, а это значит, что капитан-император сумел сломить его волю, сумел доделать то, что не завершил много лет назад, когда клан Феникса ускользнул от него в единственное доступное убежище – в смерть.

– Вот оно как… – пробормотал Рейго, получив совсем не тот ответ, на который рассчитывал.

Торрэ коротко рассмеялся – ему пришлось по нраву услышанное, но Фаби ничуть не сомневалась, что скопа по-прежнему жаждет крови.

– Кто-нибудь желает услышать подробности? – поинтересовался капитан-император. – Наш гость нынче расположен к беседе – да, Кристобаль?

– Верно, – ответил Фейра все тем же неживым голосом. – Я готов.

…Фаби посмотрела на принцессу и увидела, что та сидит, напряженно выпрямив спину и устремив перед собой отсутствующий взгляд. Это конец, поняла компаньонка. Если Фейра не выстоял, то им и подавно не удержаться, не спастись – капитан-император, словно свирепый шторм, раздавит и разрушит все, что удалось сберечь. Хаген получил три дня жизни, но из дворца ему не выбраться; крыланы так до конца своих дней и будут спасаться от тех, кто придет в Сады Иллюзий глазеть на людей-птиц; Эсме и вовсе не выживет – рано или поздно Рейго и Кармор доберутся до нее…

Спящие твари дрогнули, зашевелились.

«Уже скоро? Может, сейчас?..»

Усилием воли она заставила себя снова проснуться.

– У меня тоже есть вопрос, ваше величество, – сказал Эйдел Аквила, зловеще улыбаясь. – Вы позволите? Раз уж выдалась такая удивительная возможность узнать то, о чем я не раз думал за все эти годы… Скажи мне, Кристобаль, неужели в клане Фейра действительно не было ни одной кукушки?