Юрий Романов - Невский пророк

Стрельцов мгновенно поменялся в лице и оживился. Он сразу понял, о ком идёт речь и едва удержал эмоции счастья.

Полковник на прощание протянул руку Максиму. Стрельцов сначала немного подождал, но в итоге крепко пожал руку Разину.

«Он ведь действительно в чем-то прав, – подумал Стрельцов. – Я уже выбрал свой путь полгода назад, и отказываться от него теперь поздно. Мой дар – это мое достоинство и одновременно моё проклятие. Но чтобы с этим бременем было проще жить, нужно найти ему достойное применение, за которое потом будет не стыдно перед самим собой».

– Удачи, Пророк, – попрощался полковник и покинул палату.

Через несколько мгновений вместо Разина сюда вошла та, кого он ждал больше всего.

Оля почти сразу, как только увидела Стрельцова, прильнула к нему и без лишних слов схватила в объятия. Максим крепко обнял в ответ Олю и мгновенно забыл про всё на свете. И про Разина, и про Управление СЛ, про события последних дней, про алмаз, про всё, о чем он до этого думал…

Ему теперь стало хорошо и спокойно. Как немного, оказывается, нужно для простого счастья, когда твоя жизнь вокруг переполнена трудностями и нервными переживаниями.

***

Юрий Зотов находился в состоянии глубокого потрясения из-за сокрушительного провала своей операции, которая так долго и тщательно готовилась советскими розенкрейцерами. Мало того, что в результате были убиты ключевые члены ложи, а его сын схвачен чекистами, так ещё и алмаз храмовников был теперь навсегда утерян. Вся работа Мастера, длившаяся с начала года, пошла насмарку.

Зотов, будучи рисковым и уверенным в себе человеком, был совершенно не готов к таким фатальным поражениям. Этот Пророк, чтоб ему сдохнуть, оказался не по зубам Юрию Тимофеевичу. Надо было не нянчиться с ним, а сразу грохнуть после того, как Мастеру с помощью алмаза стало известно будущее. Отчасти Зотов, конечно, винил в этом поражении и себя самого. Как раз за свою слепую самоуверенность.

Разумеется, в верховной ложе ордена Розы и Креста мгновенно узнали о провале Зотова после того, как из Ленинграда к ним поступили совершенно не те новости, которые они ожидали услышать.

Сейчас Юрий Тимофеевич ожидал встречи с доктором Миллером (именно так все называли верховного магистра ордена розенкрейцеров), который в срочном порядке тайно прилетел сегодня в Питер из Европы.

Зотов очень не хотел этой встречи, так как понимал, что закончиться она для него может самым негативным образом. Возможно, даже со смертельным исходом. Но прятаться Юрий тимофеевич не собирался, это было бессмысленно. От доктора Миллера и высшей ложи никуда не скроешься, как ни старайся…

Зотов, стоя на Пироговской набережной, в назначенное время остановил жестом подъезжающую к нему машину такси. На самом деле это было не настоящее такси, а специально заготовленная розенкрейцерами машина, которая сейчас должна была отвести Мастера к доктору Миллеру. Так как за Зотовым уже наверняка следили чекисты, машина такси, на которой его повезут, не должна была вызвать ни у кого лишних подозрений.

Юрий Тимофеевич открыл дверь машины, в салоне которой находилось четыре человека: двое спереди и двое сзади. Все они были одеты в деловые костюмы. Зотов понял, что остановил нужную машину, так как все пассажиры внутри, очевидно, были розенкрейцерами из верховной ложи.

Как только Юрий Тимофеевич сел на заднее сидение, то сразу ощутил, как в его бок упёрся ствол пистолета.

– Сидите тихо, – пригрозил сидящий рядом мужчина, взявший его на прицел.

Зотов чуть дёрнулся от неожиданности и замер. Розенкрейцер, удерживая пистолет в районе его рёбер, начал обыскивать одежду Мастера. Когда он убедился, что пассажир безоружен, то сразу сказал человеку на переднем пассажирском сидении:

– Он чист.

Человек одобрительно махнул рукой шоферу, и машина такси неспешно поехала в сторону Литейного моста.

– Вы очен подвели нас, Юрий Тимофеевитч, – сказал человек на переднем пассажирском сидении с лёгким немецким акцентом. – Приснаюсь, я не ожидал от вас подобного…

Зотов сразу же узнал голос верховного магистра ордена розенкрейцеров. Похоже, ни на какую встречу его не повезут и будут говорить с ним прямо здесь, в машине.

– Приношу свои извинения, доктор Миллер, – виновато ответил Зотов. – Я был абсолютно уверен, что всё смог предусмотреть.

– Уверенность – слишком ненадёшное катчэство, – продолжил магистр. – Я считал вас прагматичным и ответстфенным человэком, поэтому и доверил вам это дело. Но, судя по фсему, я глубоко ошибся.