Алексей Лавров: Персонаж с демоном

Забросил в сумку перемену белья, штаны и рубашку, мыльно-рыльные, из холодильника всё, что может испортиться, и вышел, наконец, из квартиры. Как у Толкиена про самый первый шаг от порога? Вроде бы, чёрт знает, куда может завести. Я же пошёл на парковку у дома к своей кредитной машинке.

Забросил сумку на заднее сиденье, уселся и поехал. По пути только раз остановился заправиться, как раз распечатал кредитную карточку. Долго крепился, но это судьба, походу, и деньги реально закончились. Ещё и по кредитам скоро платить…

Решил пока о грустном не думать, сосредоточился на дороге. К папке же еду. Какой он писатель, да и просто отец, не мне судить, но что интересно – с бутылкой к нему ехать нельзя. Спился, упал ниже плинтуса, но всё-таки как-то выкарабкался, не употребляет, стал сетевым автором.

Мне сейчас проще – молодой, всего двадцать пять, здоровый, в смысле не болею, так-то не спортсмен. Зато с высшим образованием, то есть с дипломом, а папашку отчислили в молодости, хотя такие уж были времена. Ну и я родился для комплекта.

Дорога заняла два часа, обитал предок не просто в деревне, а на самой что ни на есть природе – ещё от посёлка четверть часа по грунтовке среди полей и перелесков. Впрочем, к папке никаких претензий, это дед домишко выстроил.

На подъезде ещё поразился – давненько всё-таки здесь не был! Хотя что я ещё ждал увидеть? Покосившийся, почерневший сруб в зарослях лопухов и крапивы? Дом огородили металлическим забором, над воротами на штативе возвышалась видеокамера!

Остановился, посигналил, ворота плавно поехали на роликах в сторону. Подумать же не мог, что писатели столько зарабатывают – тут один забор с воротами на миллион! Впрочем, мне судить трудно, не интересовался. Встречала меня миленькая девушка в джинсах и рубашке. Поразило пронзительное сочетание ярко-синих глаз на сильно загоревшем симпатичном личике и белых прямых волос до плеч. Она показала, куда поставить машину… и как я только в дом не врезался!?

Когда вылез, спросила, – Алексей?

– Да, – признался я, – извините…

– Настя, – улыбнулась она, – пожалуйте за мной в дом.

Я взял сумку с заднего сиденья и пошёл за ней. Любовался её чудной фигуркой, размышлял, кто она такая.

Подумал отчего-то, – «только бы не сестра»!

В душе стало неловко, мысли потекли в привычной грубоватой манере. – «Надо же – «пожалуйте»! Где только нахваталась, в школу, что ли не ходила»?

Настя привела в забытый, но легко узнаваемый дедовский дом. Всё выглядело почти, как при дедушке, на полках, вроде бы, те же книги, на обшитых лакированными досками стенах те же фотографии в рамках. Так же нет телевизора, только монитор поновее на рабочем столе, да системный блок другого фасона.

– А где папа? – спросил я.

– Присядьте, пожалуйста. – Она указала на стул у стола.

Я подчинился, отметив, что располагаться на диване мне не предложили.

– Он умер в прошлом году, – сказала Настя ровным тоном.

В мозгу кто-то проорал нехорошее слово. Сумка выпала из рук на пол.

– Как же так? – воскликнул я, – с кем я переписывался в сети сегодня?!

– Это был робот, – пояснила девушка, – я его уже удалила.

– У вас разве нет моего номера? – спросил я, – почему не сообщили?

– Потому что, во-первых, Юрий Павлович вам не отец, – ответила она спокойно.

Тут возразить было нечего… э… это отдельная тема.

– Что во-вторых? – спросил я, чтобы уйти от неловкости.

– Главное, он сам просил вам не говорить, – сказала Настя. – Видите ли, Лёша… можно к вам так обращаться?

Я кивнул.

Она присела за стол и принялась рассказывать. – Меня можно считать его приёмной дочерью, моя мама была его гражданской женой. Он написал на неё завещание, так что здесь всё моё. Но Юрий Павлович очень хорошо к вам относился, называл сыном. Просил помочь вам, когда вы придёте – он был в этом уверен. Я вас не прогоню, не беспокойтесь. Вы, должно быть, захотели стать писателем?

– Господи! – вырвалось у меня, она нахмурилась. Я взял себя в руки, – извините… папку жалко конечно! Но это всё так глупо!

– Скорее, необычно, – пожала она плечами.

Простое, вроде, естественное движение, однако печальное настроение совсем меня покинуло, я с ней согласился, захотелось соответствовать. Тоже быть неординарным, интересным.

– А вы тоже писатель? – спросил я.

– Немного, – она смутилась, – я помогала Юрию Павловичу, так что имею представление.

Она кивнула на мою сумку, – вы планировали задержаться?