Александр Гарин - Капкан на Инквизитора

Роман чуть сдвинулся вперед. Бьенка бросила на него беспокойный взгляд.

— Я прошла через всю рощу и вышла к холмам. Из-за них уже видно… ну, эту… Прорву… если влезть на дерево. А мокрушки — их там завсегда пруд пруди. Вокруг этой самой сторожки, и за ней особенно.

Инквизитор потер лоб ладонью. Бьенка заторопилась.

— Уже… уже все. Я пошла к сторожке. Почти дошла и потом вдруг вижу — дым. Дым из трубы. Ну, в сторожке которая… А ведь, смекаю, туда давно никто не ходит.

В блеклых глазах посланника Святейшего впервые промелькнула тень интереса.

— Сперва мне подумалось — кто-то из наших. Я даже обрадовалась — счас, мол, окликну, и не так будет страшно. Жутковато там, конечно… Но потом… как какое-то… ну, это… предчувствие. Дай, думаю, посмотрю сперва — а кто там. Подкралась, значит, тихонько. Как пошныриха… И… и заглянула в окно.

Девушка опустила руки.

— Она была там. Ведьма. Развешивала что-то по стенам. Вокруг нее горели свечи. Много… и еще там были… кости. Большие кости! Ух, как я бежала! Я…

Бьенка не договорила, закусывая палец. Инквизитор переменил положение на скамье, разминая затекшую спину.

— Ты видела ее лицо?

Дочь кузнеца мотнула головой.

— Нет… твоя… ваша милость. Она… ну, была ко мне спиной. Я дожидаться не стала — бегом оттуда, дай Светлый ноги!

— А она заметила тебя?

Девушка задумалась.

— Не заметила, — после паузы, медленно проговорила она. — Я… ну, тихо хожу. Она не обернулась, когда я отходила от окна. Верное дело, господин.

Роман переглянулся с одним из своих людей, о которых Бьенка, занятая только его особой, успела подзабыть.

— Если это ведьма, она могла почувствовать чужое присутствие, — тускло раздалось из-под капюшона. В ответ Инквизитор дернул плечом.

— Сильная. Слабая могла и проворонить. Если была отвлечена. Помоги нам Светлый, чтобы так оно и было! Иначе… где теперь ее искать?

Он вновь обратился к притихшей девушке.

— Сколько времени отсюда добираться до этой вашей сторожки?

Бьенка пошевелила губами, сосредоточенно подсчитывая.

— Не меньше трех часов… ваша милость!

— А на лошадях?

— На лошадях это… дольше. Там ведь… ну, холмы и лес. Дороги нет.

Инквизитор и тот же воин переглянулись вторично.

— Сaenum (вот скотина)! — посланник Святейшего впервые обнаружил гнев, сдвинув брови, и пробарабанив пальцами по столешнице. — Хорошо выбрала место. Хитрая тварь.

Человек в капюшоне пошевелился — впервые за долгое время.

— Нельзя идти на ведьму пешими, — тихо и сипло проговорил он. — Если возьмем живой, не сможем увезти.

Бьенка посмотрела на него, но тут же потупилась.

— Если господин позволит… там, ну… можно пройти с лошадьми, — несмело проговорила она. — Нужно только участок пути провести их на поводу. Там, где лесистый склон…

Инквизитор протер ладонь большим пальцем другой руки. Его собеседник оперся о стол.

— Сможешь показать это место?

Девушка на мгновение вскинула тревожно взблеснувшие глаза и снова потупилась.

— Я… ну, то есть, конечно могу, ваша милость. Но…

Роман стиснул руку в кулак, но тут же расслабил его. Выло видно, что он вновь начинает раздражаться.

— Мне… мне страшно туда идти, господин. Я… боюсь… ведьм.

Из-под капюшона собеседника Инквизитора донеслось хмыканье. Посланник Святейшего усмехнулся уголком губ.

— Ты будешь под нашей защитой. А мы получили благословение от самого Светлого через посредство Святейшего. Гляди.

Он полез под воротник и вытащил висевший у него на шее серебряный знак Светлого, какой разрешено было надевать только мужчинам. Бьенка бросила недоверчивый взгляд на охранительный талисман, что лежал на широкой мужской ладони, и вдруг изменилась в лице. Миг-другой спустя девушка уже овладела собой. Однако ее смятение не укрылось от глаз Инквизитора, что пристально наблюдал за ней все время разговора кроме двух-трех взглядов, которые он обращал к своему солдату.

Роман озадаченно оглядел талисман со всех сторон, даже повернул его оборотной стороной, но ничего пугающего не увидел. Это был обычный знак мужского естества Лея, что после его разрыва с Лией стали изображать в виде только одной — белой половины от двуцветного круга.

— В чем дело, дитя? Что тебя напугало?

Слова эти, несмотря на должную звучать в них заботу, были холодны, как промозглое дыхание Прорвы. Бьенка мотнула головой.

— Ничего, господин. Мне… мне показалось.

Она опустила глаза и, против воли, вновь посмотрела на лежавшие поверх столешницы руки Инквизитора. То, что она увидела ранее, никуда не делось. Более того, теперь исчезли последние сомнения.