Роман Пастырь: Грани ветра

Следующие две недели свелись к бесконечным сражением. Когда мы уходили из мира смерти, они нагоняли новые войска и пытались заблокировать проход. Я его проламывал, врубался и дальше начиналось избиение. Вначале князья пытались меня сдержать, но после того, как я уничтожил пятерых из них, они предпочли отступить и скрыться.

Не скажу, что всё шло идеально. Пару раз меня довольно серьезно ранили и я драпал, поджав хвост. Ну ладно, не драпал, да и поджатого хвоста не было, но сутки на восстановление уходили.

Постепенно я адаптировался к стихии смерти, развил ауру ещё больше и такие ситуации сошли на нет.

Когда князья свалили, нам удалось окончательно захватить грань. Больше никто её не пытался удержать. Но и клану не давали зайти. Один раз нам это чуть не стоило половины людей. Хорошо, что я оставался там же под невидимостью, ожидая скрытного нападения князей, которые попытаются больно ударить и как-то отомстить.

Собственно, поэтому я рискнул вывести клан сюда, чтобы выманить засранцев. Это было рискованно, но у нас тут война, риск дело привычное. Повезло, князя я подловил и убил. Он стал шестым в списке моих побед.

Дальше пришлось сложнее. Я выискивал князей, их логова, замки и храмы. Но в храмах сидели боги, которые упорно отказывались себя проявлять и атаковали, только если я приближался слишком близко. Одного раза мне хватило, чтобы больше туда не лезть и так не рисковать.

Почему Кадиас не нападет на храмы я не знал, но продолжал следовать его плану, стараясь нанести максимальный ущерб.

Развязка наступила на семнадцатый день этой войны. Я перебил одиннадцать князей. Получил по паре сотен очков. Поднял восемь уровней. Разрушил бесчисленное количество баз, уничтожил тысячи мертвецов и сотни искателей.

Видимо в какой-то момент ущерб достиг того уровня, что до богов дошло – я не собираюсь уходить. Я буду рушить их империю до тех пор, пока меня не убьют.

Что они и попытались провернуть. Как выглядит атака бога, когда он бьет всерьез?

Мир померк. Набежали тени, очертания предметов потеряли четкость, стало трудно дышать и я ощутил, как теряю жизнь. Это не было атакой. Это было прелюдией к атаке.

Бог вышел из тени, возвел руки и обрушил на меня саму смерть.

Тут надо сказать, что за эти семнадцать дней я стал ещё сильнее, закалился и кажется слегка двинулся крышей. Как-то иначе объяснить, почему я не испытал страха не могу.

Вместо того, чтобы бежать, я атаковал. До этого сильнейший мой удар предназначался Элоун. Когда сражался с князьями, я так и не нашёл боя, в котором надо было ударить по настоящему сильно.

При виде бога и его попытки уничтожить меня внутри вспыхнул гнев.

Этот гнев я и вложил в удар. Вложил все семнадцать дней сражений.

От вложенной силы снесло подавляющий ореол смерти. Удар пришёлся богу точно в голову и...

Я увидел, как брызнула кровь, как бога откинуло назад, как закрутило. Он упал с небес на землю.

– Неплохо, – тут же появился Кадиас рядом. – Позволь дальше я сам.

Да легко, – подумал я.

Я замер в воздухе, наблюдая, как трещит и рвется пространство. Облака унесло в сторону, воздух бушевал и метался. Земля внизу сошла с ума, расходилась трещинами, образовывая новые каньоны.

Это был сильный удар. Но Кадиас атаковал гораздо сильнее.

Когда он сорвался с неба и рухнул вниз, от одного его движения разошлась звуковая волна. Когда он достиг бога, грянул взрыв такой силы, что вал камней и земли подняло на многие сотни метров, а когда они опали, образовался кратер размером с километр.

На этом первая битва богов была закончена. Кадиас как и я, владел искусством одного удара.

Эпилог

Ричард сидел, смотря в одну точку.

Они выбрались чудом. Да и то... назвать это чудом язык не поворачивался.

Изначально всё пошло не так, как надо. Они охотились на темного мага, но недооценили коварство Врага. Откуда не возьмись взялась сильная повелительница земли.

Битва вышла жестокой. Джа и Моджо погибли, Хое оторвало руку, Каролину расплющило камнем. Занатон получил проклятье тьмой и медленно гнил, несмотря на помощь медиков. Лицо Саро превратилось в одну сплошную маску боли. Вражеский злодей сорвал ему всю кожу и чуть не выбил глаза. Жуткая, страшная рана, зрелище которой отпечаталось в памяти Ричарда.

Спаслись они чудом. Откуда не возьмись налетели ангелы. Ричард не знал, специально они прибыли или случайно там оказались, но их помощь оказалась своевременной.