Катарина Херцог - Фэй. Сердце из лавы и света [litres]

– Больше похоже на то, что ты взяла с собой целую библиотеку, – мама снова подняла чемодан для проверки. По ее покрасневшим щекам я могла сказать, что ей пришлось приложить максимум усилий. – Надеюсь, ты взяла учебник по математике.

Я поморщилась.

– Да не переживай, через пару дней я выучу эти интегралы. Но не расстраивайся, если это не поможет. Ты же знаешь, что у меня особо тяжелая форма дискалькулии [5] Дискалькулия – неспособность к изучению арифметики. .

– У тебя скорее острое обострение лени, – сказала она без сочувствия. – А если бы ты уделяла учебе хотя бы половину времени, которое тратишь на друзей, ящерицу и растения, ты бы точно не нахватала столько двоек по математике.

О нет, снова началось…

– Ты не можешь ждать от меня того, что я весь день буду сидеть и заниматься только учебой. В конце концов, я имею право на личную жизнь…

– Без муки нет науки!

Она сейчас серьезно? Уже давно никто так не говорит.

– Даже если я получу только два балла по математике, я могу легко компенсировать их биологией, химией, немецким и испанским языками.

– Смотри, ты умеешь считать! Значит, твоя дискалькулия пока еще не в серьезной стадии.

Аэропорт в Исландии был на удивление современным. Мама не могла понять, насколько эстетичным было сочетание дерева с черным камнем и оранжевым стеклом. Через окна, выполненные в футуристическом стиле, я увидела, что снаружи все еще льет как из ведра, и грустно толкнула тележку с нашими чемоданами перед собой. На ручке было написано «Velkomin heim!», что даже я, не зная ни слова по-исландски, могла легко перевести как «Добро пожаловать домой!». Как дружелюбно! Но разве этот «дом» не мог бы встретить нас погодой получше? В крохотном зале ожидания было всего несколько человек. Поскольку мама сказала, что нас заберет ее клиент, я огляделась. Это краснолицый светловолосый турист в клетчатой рубашке или менеджер в темном костюме с портфелем в руке? О человеке с большим деревянным ящиком, похоже, не могло быть и речи. Сквозь щели между досками виднелась розовая морда поросенка. А парень в шапке, который был одет в черное с головы до ног, немного напоминал мне Лиама. Он был таким же харизматичным. О боже! Даже здесь, в Исландии, я продолжала думать об этом придурке.

– И где наш водитель? – спросила я раздраженно.

Моя мать быстро огляделась, затем ее лицо просияло.

– Вот он! Здравствуйте! Мы здесь!

Я ожидала, что мужчина-менеджер обернется, но это был тот парень. Черт! Он подошел к нам.

– Это Арон, племянник Элрика Карлссона, он мне рассказывал о нем, – прошептала мама. – Милашка, не правда ли? – последнюю фразу она произнесла вслух.

Как неловко! Можно провалиться под землю, а? Надеюсь, он этого не слышал!

– Добрый день! Меня прислал дядя. Я должен проводить вас. Он ждет в машине, – скучающе поприветствовал нас по-английски Арон.

– Так мило с твоей стороны, – мама протянула руку. – Я Юлиана Петерс. А это моя дочь Фэй.

– Приве-е-ет, – пропищала я.

Арон недоумевающе посмотрел на меня. Его взгляд несколько раз метался между мамой и мной. Он, наверное, думал, как мы можем быть родственницами. Мы абсолютно не похожи. У мамы темные волосы, зеленые глаза, она маленькая и нежная, как кукла. У меня же светлые волосы, голубые глаза, мои руки такие длинные, что я могу почесать заднюю часть колен пальцами, не сгибаясь. Ладно, сейчас я преувеличиваю, но мои руки действительно довольно длинные. Как и мои ноги, нос и уши… Должно быть, я получила этот прекрасный удлиняющий ген от своего безызвестного отца.

Покраснев, я хотела взять чемодан. Арон тоже потянулся к нему, и наши руки соприкоснулись. Я услышала треск, и болезненный импульс пробежал по моей руке от пальцев к плечу. Я вздрогнула. В этот же момент раздалось трещание, верхний свет в зале ожидания несколько раз мигнул, а потом погас. Табло тоже погасло. Все стали переживать и оглядываться.

Я уставилась на Арона. Его глаза были темными. Очень темными. Зрачки трудно было отличить от радужки. Из-за страха возникло неприятное ощущение в животе.

– Отказ электропитания, – раздался мамин голос. – Хорошо, что на улице еще светло.

Внутри здания снова послышалось трещание. На потолке загорелся свет, и табло снова заработало.

– Закончилось, – Арон схватил мой чемодан – похоже, он не возражал против моей коллекции книг. Он также взял чемодан мамы и молча пошел к выходу.

Как только мы вышли из аэропорта, небо стало ясным, а солнце выглянуло из-за облаков. Потирая все еще ноющую руку, я наслаждалась теплыми лучами.