Ханна Мэтьюсон: Перевернутый город [litres]

Гедеон насупился.

– Но мне нравится Когна.

Ильза могла бы сказать Гедеону, что маленький оракул водил его за нос, но это повлекло бы за собой вопросы, на которые ей не хотелось отвечать.

– Нравится настолько, что ты готов терпеть нападения аколитов, пока мы все не умрем? – спросила Ильза вместо этого.

Гедеон с театральным вздохом рухнул на скамейку.

– Оракулам плевать на Когну, – сказал он. – Они просто боятся. В конце концов, они оставят свои попытки, когда поймут, что Когна не работает против них.

– Но если Когна здесь, как ты сможешь убедить оракулов…

– Чтобы зачаровать труп, нужны сложные заклинания, – перебил ее Гедеон, – но я думаю, Кассия справится. А у Файфа есть связи в морге благодаря его в некоторой степени нездоровым интересам.

Ильза сложила руки на груди.

– Не понимаю, как нам это поможет.

Гедеон продолжал улыбаться.

– О, я просто хотел сказать, что мы вернем Когну домой. В гробу. Я еще, наверное, прикреплю на крышку записку, в которой напишу: «Простите». Уверен на шестьдесят процентов, что вся эпопея с похищением перестанет быть актуальной после этого.

У Ильзы отвисла челюсть. Она не знала Гедеона достаточно хорошо, чтобы понять, шутит он или говорил серьезно.

– Они догадаются, что это обман, – сказала девушка.

– Не-а. – Гедеон ткнул в сторону Ильзы пальцем. – Они же не могут узреть Когну. Они даже не будут ничего проверять.

– Все равно это один из самых глупых планов, которые мне доводилось слышать.

Гедеон подмигнул ей.

– Но, согласись, в нем есть дух авантюризма.

Брат заметил, что девушке вовсе не смешно, и вздохнул.

– У нас есть проблемы поважнее, Ильза. Насколько нам известно, все члены фортунатов были тогда в приюте. Теперь они мертвы. Все, кроме одного – их лидера.

Алиция. Ильза особо и не надеялась увидеть ее в пылу сражения, но по ночам ей снилось, что именно Звездочету она разорвала когтями горло тогда на чердаке.

На следующее утро Ильза отыскала Джорджиану и спросила, ведут ли волки архивные записи.

– Какие еще записи? – спросила девушка, нахмурившись.

– Сводки происшествий, смертей и тому подобное.

– Когда что-то происходит, мы пишем рапорт командиру, – она пожала плечами. – Альфа читает рапорты еженедельно, но я не знаю, что с ними происходит после этого.

После этого она отвела Ильзу к Лизель, которая велела им обратиться с этим вопросом к Кассии. Чародейка, в свою очередь, направила их в угол библиотеки, где Джорджиана помогла Ильзе рыться среди десятков рапортов от волков, пока она не нашла тот, что искала.

Алиция как-то привела в пример инцидент, в котором были убиты ревнивый муж и стюард Уайтчепела, попытавшийся защитить жену этого человека, Ильза думала, что это случилось недавно, но ее предположение оказалось неверным. Теперь, зная личность Звездочета, девушка чувствовала, что копает в нужном направлении.

Она оказалась права. На поиски нужного рапорта у нее ушло все утро и три чашки чая, но Ильза наконец отыскала нужный документ пятидесятилетней давности. Волк, который описал трагедию, был скрупулезен и, возможно, несколько более эмоционален, чем это требовалось для отчетности. Он зафиксировал, что женщина подбежала к границе с разбитой губой и сломанным носом и умоляла стюардов не пускать к ней мужа. Стюарды отказали супругу в проходе в Уайтчепел, и он обратился за помощью к волкам, которые приняли сторону стюардов.

Однако затем счет перестал быть равным. Волк писал, что мужчина действительно превратился в медведя и атаковал пограничный пункт, но, когда волки бросились на него, один из стюардов протянул руку и усмирил его своей магией. Несмотря на то, что опасность миновала, другой стюард поднял ружье и застрелил медведя.

Автор рапорта не знал, кто полез в драку первым, волки или стюарды, но единственной жертвой потасовки стал убийца ревнивого мужа, который погиб вовсе не от рук дружинников. Жена убитого мужчины впилась в стюарда зубами и разорвала ему горло. Почерк волка дрогнул, когда он писал, что драка прекратилась, потому что в самую гущу событий ворвалась девочка – дочь погибшего стюарда, которую послали за ним, чтобы она привела отца домой к чаю. Девочка положила голову убитого себе на колени и рыдала, сидя на мостовой, пока ее отец истекал кровью.

Погибшего стюарда звали Амадео Дайсер.

Ильза была удивлена, что Алиция помнила все по-другому. В ее глазах отец был героем, виновным только в том, что защищал себя и женщину, которая в итоге его убила. Мог ли волк, описавший трагедию, ошибиться? Или же Амадео на самом деле убил человека, не представляющего для него никакой угрозы?