Ник Перумов - Охотники. Мегалиты Империи

Она подхватила на руки Беату. Сделала шаг к двери.

– Милсдарыня Вилья.

Это заговорил мэтр Бонавентура. Руки его, обожжённые кислотой, сделались красными, словно клешни у варёного рака, но, видать, порошок, где он держал ладони, сработал тоже, плоть не разъело.

– Ваша подопечная убила моих людей. Убила тех, кто не сделал ей ничего плохого. И я…

Его рука взлетела, пальцы сжаты на чём-то блестящем.

– Перестаньте, мэтр, – медленно произнесла упырица, не отстраняясь. – Об этом не стоит даже говорить. Беата, кого я выручила в своё время, – мертва. Я… я несла её потому, что не хотела… не могла… оставить её тем тварям. Но её больше нет. Я ведь сказала – ваши люди отомщены. Давайте не будем давать воли чувствам. Осмотрите её, если хотите. Будь в ней хоть капля жизни – она бы уже, по крайней мере, пошевелилась бы.

Бонавентура замер на месте.

– Моё лучшее творение, – Алая Леди смотрела на застывшее личико Беаты. – Девочка, которую я когда-то спасла от насилия и смерти. Ненадого, как оказалось.

Никто не проронил ни слова.

Венкевильяна направилась к выходу. Коротко кивнула, прощаясь, и скрылась за дверью.

Вениамин, Бонавентура, мастер, его ученик, даже тяжело дышавшая и смертельно бледная Корделия воззрились на Алисанду.

Но милсдарыня дю Варгас не смотрела ни на кого. Застыла, вперившись в стену.

Бонавентура кашлянул.

– Сударыня?

– Что. Вам. От. Меня. Надо? – раздельно выговорила Алисанда, не поворачивая головы. – Идите куда хотите, делайте, что хотите. Всё, что я планировала, провалилось. Отстаньте от меня все и убирайтесь. К демонам, к Спасителю, к упырям… только убирайтесь и оставьте меня в покое.

– Мы-то, милостивая государыня, может быть, вас и оставим, – ответил за всех Бонавентура. – Да вот только оставит ли вас в покое Красная Упырица?

– Пока я буду оставаться в пределах защитных чар старой Академии, меня не тронет никто. До остального мне дела нет. – Алисанда по-прежнему ни на кого не смотрела.

– Мне кажется, – тяжело проговорил Вениамин, – ты должна нам объяснить…

– Я никому и ничего не должна, – прежним мёртвым голосом проговорила Алисанда. – Уже ведь сказала, делай что хочешь, Скорре. Живи, как хочешь, спи, с кем хочешь, умирай, как хочешь. У тебя был выбор. Ты его отверг.

– Санди…

– Я пошла, – сообщила она, поднимаясь. – Увидимся на заседании Капитула, Боске. Если, конечно, ты к тому времени не затрахаешься вусмерть, избавившись от моего талисмана.

– Алли… – тихо, полубессильно прошептала Корделия. – Постой. Не уходи. Мы были… подругами… мы были…

– Уже нет. – Алисанда не смотрела на маленькую чародейку. – Я же тебя «контролировала»… Не люблю неблагодарных дур, Боске.

Мастер с болью воззрился на вставшую чародейку.

– Госпожа Алисанда…

– Ах, дорогой. Вас, конечно, это не касается. Вы, коль пожелается, заходите на огонёк. – Алисанда попыталась изобразить любезную улыбку. Получилось плохо.

Дверь хлопнула.

Вениамин сжал кулаки. В животе проворачивался тяжкий, липкий комок. Что-то рушилось необратимо, навсегда, навечно…

– Иди за ней, – толкнул его в плечо алхимик. – Иди, я позабочусь о Корделии.

– Нет! Нет! – слабо запротестовала маленькая чародейка. – Вениамин… пожалуйста…

– Сударыня, – с неожиданной нежностью проговорил мэтр Фиданца. – Он придёт. Поверьте мне. А я – я позабочусь о вас.

– Нет! Я… я могу… я могу не… я боюсь…

– А я не боюсь, – с прежней нежностью ответил мэтр Бонавентура. – Всё будет хорошо. Иди, Вениамин!

Маг оглянулся. Всмотрелся в странно расширившиеся глаза Корделии.

– Давай отнесём её домой, Джованни. Отнесём вместе.

– А мы что же, побоку? – возмутился охотник. – Давай, княжич, тут, чай, не терем! Помогай!

Маленький домик Корделии Боске, хоть и располагался в том же «приличном» районе Цитадели, что и особняк Алисанды, на последний совершенно не походил.

Навстречу процессии выбежала пара пушистых палевых кошек, замяукали тревожно. Внутри – очень чистенько, уютно, масса книг – всюду. На полках, на столах, стульях, прочей мебели, на полу.

В спальне Вениамин с Джованни уложили чародейку на постель. Казалось, ей становится лучше. Возвращался румянец. Бонавентура снова полез откупоривать свои скляницы и фиалы, дал Корделии выпить. Пощупал пульс, подержал пальцы на висках. Нахмурился так, чтобы чародейка не увидела, но пожал плечами.

– Пойду я, пожалуй. А вы, госпожа Корделия, отлеживайтесь, отлеживайтесь. Завтра снова зайду, проведаю. Новых эликсиров принесу, – продолжая болтать, Фиданца отступал к дверям, вытесняя обширной спиной и тем, что ниже, мастера с учеником.