Кайл Иторр - Последний оплот цивилизации

Только выбора у людей нет.

Шкворень отвинчивает наконечник копья, расстегивает ржавую цепь, что носит вместо пояса, и пристраивает лезвие на крайнее звено цепи. По его знаку маленький отряд движется навстречу своей судьбе.

И буквально через несколько секунд нос к носу сталкивается с этой судьбой. С полудюжиной Измененных.

По влажной духоте того, что должно было зваться воздухом, частой дробью бьет музыка. Из развалин на северной окраине Болота звучит голос. Человеческий. Низкий, сильный, словно сплетенный из нескольких других голосов – или же это просто эхо, отражающееся неизвестно от чего…

Цепь Шкворня хлещет по передним лапам Измененных, и те падают обратно в грязь. Яростный кивок спутникам – двигайте дальше!

И те подчиняются, хотя с боков подступают все новые твари. Потому что – надо.

Ржавчина и грязь летят во все стороны, звенья тяжелой цепи крушат плоть и кости, лезвие в мощном кулаке разит тех, кто подобрался поближе. Потом двоим Измененным удается поймать цепь, и Шкворень, бросив оружие, срывает с перевязи два топора. Вихрь ударов бушует в такт музыке несколько секунд, затем прекращается. Кучка Измененных смыкается над Шкворнем.

И когда она вновь расползается по сторонам, человека на том месте уже нет. Ни мертвого, ни живого…

Кочки, бугорки, замшелые камни, ошметки кустарника – всякое укрытие сгодится. Ползком, перебежками, как можно быстрее и тише люди движутся к спасительной Стене.

Однако на полпути их перехватывает еще одна группа жителей Болота. Словно их направляет рожденный в руинах голос:

Ладан перехватывает свое двухконечное копье обеими руками, дернув подбородком чуть в сторону и вперед – идите, мол. Когда Измененные дергаются в ту же сторону, он всаживает острие под челюсть одному из них, ударом ноги заставляет второго потерять равновесие и обратным движением чертит по шкуре третьего кровавую полосу… Вокруг Ладана смыкается кольцо Измененных, поневоле открывая дорогу его спутникам.

Наконец копье прекращает свой смертельный танец, и Измененные расступаются. В грязь медленно погружаются пять тел, но ни одно из них не принадлежит Ладану…

До Стены всего несколько шагов.

Но чтобы справиться с засадой, нужно остановиться и отвернуться от спасительного Холма. Иначе удар придется в спину. Спасибо голосу, предупредил. Все-таки человек – всегда человек, пусть даже этот жил еще до Катастрофы…

Трое Измененных стоят – именно стоят! – менее чем в трех шагах от них, синхронно покачивая лысыми головами. Бусинки-глаза тускло отсвечивают красным, от лба до затылка шкура покрыта мелкими чешуйками.

Дикие, понимают оба разведчика и хмуро переглядываются.

Призрак вздыхает, передает груз напарнику и шагает навстречу своей смерти, щелчком закинув в рот последнее Зерно. Оружия у него нет: волхвы не нуждаются в подобном подспорье…

Воздух между ними плещется волнами и искрит зелено-синей рябью, но этого Скорпион уже не видит. Не разбирая дороги, он рвется к Стене, под эфемерную защиту линии, которую Измененные пересечь не могут. Почему – неясно, да люди никогда и не стремились этого узнать.

Лишь потом Скорпион оборачивается. Там, где Призрак только что схлестнулся с тремя дикими Измененными, нет ничего и никого…

На всякий случай обнажив изогнутый клинок, разведчик начинает подниматься вверх, по крутому склону Холма. Врагов здесь не должно быть, только полагаться на удачу он не может, не имеет права. Слишком важно добиться успеха. Особенно теперь, когда за него заплачено такой ценой.

Неизвестный голос из развалин эхом отзывается на эти мысли:

Щербатая кирпичная стена кажется достаточно надежной. Скорпион устало садится, опираясь спиной о стену, кладет сверток на колени и осторожно разворачивает. Печальная улыбка выглядит неестественной на той смеси грязи и ссадин, что заменяет разведчику лицо.