Наталия Янкович - Воин Духа - Ультимо. Том 1

– Сегодня взятку предлагали, а тебе так хотелось взять, что даже настроение попортилось! Вот потому тут клочок серый, а тут сизый и вообще все надорвано!

Я бы, может, и промолчала, но меня словно тысяча чертей разжигает – и в такие минуты я просто не могу сдержаться.

А маман вскакивает со стула (до этого она мирно пила с отцом чай на кухне), разливает чай по всему полу, чашка вдребезги, и сиреной начинает вопить:

– Сколько раз говорила: не мели чушь! Марш в постель и прими успокоительное! Коперфилдша немытая!

Главное, почему «немытая» всегда?! Меня больше всего именно эта фраза убивает. Никакие мерцания сознания мне не мешают принимать душ и приводить себя в божеский вид… Но потом обычно мать приходит в себя и треплет меня по волосам, мол, все в порядке, все бывает…

Отец в такие минуты строит брови домиком и часто моргает. Но сказать хоть слово против матери побаивается. Она у нас – форменный фельдфебель в юбке. Гаркнет – мало не покажется.

А брат… отдельная история. В детстве мы были очень дружны – близнецы все же. А потом, после аварии, его словно подменили. Или меня подменили? В общем, мы стали другие. Даже внешность потихонечку начала меняться. До этого я была светло-русая, конопатая и нескладная. Сейчас совсем другое дело: блондинка, красавица с ладненькой фигуркой. Это я не сама придумала. Это мне поклонники в университете все уши прожужжали. И если у меня все перемены произошли во внешности, то у брата, похоже, в мозгах. За эти два года он умудрился закончить Московский университет экстерном и в совершенстве овладеть четырьмя языками! Это ж надо было так головой в аварии долбануться, чтоб потом так резко поумнеть?! Одним словом, мать и отец им гордятся. А на меня поглядывают косо и с опаской.»

– Елена, Данила сейчас придет! Спускайся к столу! – голос матери оторвал девушку от записей. Она шмыгнула носом, заправила локон густых золотистых волос за ухо, захлопнула дневник, спрятала его под матрац, глубоко вздохнула, точно собираясь погрузиться под воду, и выбежала из комнаты.

Спускаться со второго этажа в просторную и шикарно обставленную, по последнему слову моды, гостиную девушке не хотелось, видеться с братом Даниилом не хотелось еще больше. Двухэтажная квартира в самом центре Москвы вообще навевала на нее непонятные тягостные… Елена даже не могла подобрать верное слово… «Тягостные» что: думы, размышления, воспоминания? Да, воспоминания! Только по всем законам логики вспоминать ей было нечего. Память девушки отчетливо это знала. Но… ощущение, будто ей есть что припомнить, преследовало неотступно.

– Елена, очнись! Тетя Тома задала тебе вопрос! – Елена несколько раз похлопала ресницами и обнаружила, что за своими размышлениями успела спуститься к столу и теперь её окружает толпа родственников. Все они ждали возвращения её брата Даниила и собирались отметить его поступление в один из самых престижных университетов Англии. Даниил планировал получить степень бакалавра в Манчестерском университете.

Тетя Тома, с ярко-красными намалеванными губами на уже стареющем лице и тремя слоями туши на подкрученных ресницах, продолжала натянуто улыбаться. Родне было известно о новоприобретенных странностях родственницы, так что отсутствующий взгляд и молчание Елены их не сильно удивляли.

– …А-а-а, хорошо все с обучением! Лягушек препарируем потихонечку! – наконец отозвалась девушка.

– Что, все еще лягушек?! – не унималась тетя Тома. – Мне-то казалось, в университете пора и посерьезнее чем-то заниматься.

– В морги ходим, трупы смотрим, – добавила Елена.

Тетя Тома негодующе ахнула. Про трупы и морги перед вкусным праздничным столом ей разговаривать совсем не хотелось.

Мать Елены, Ксения Аполлинарьевна, всплеснула руками. Еще вполне молодая и энергичная женщина чуть за сорок, с сочными губами и гордо посаженной головой, она производила неизгладимое впечатление на окружающих. Стоило Ксении Аполлинарьевне взмахнуть руками и правильно закатить глаза, как все собравшиеся тут же почувствовали себя виноватыми, бестактными и бездушными со своими вопросами-допросами. Да и вообще, Ксения Аполлинарьевна уже очень давно держала свою родню в ежовых рукавицах. Из всех присутствующих она была самой удачливой и талантливой, женщиной, наделенной властью и влиянием, женщиной, слова и решения которой ждали или боялись самые высокопоставленные мужи Отечества; женщиной при высокой должности советника Президента.