Диана Соул - Замуж в кредит, или Заем на счастье

– Твоя-твоя, – пролепетала я в тот день и потеряла сознание прямо на его руках.

Пришла в себя уже у него дома. На роскошной постели в окружении кучи слуг, хлопотавших и переживавших за мое здоровье. На руке тяжеленный браслет, который я тут же попыталась снять, но не получилось.

Как сейчас помню вспышку алого пламени, из которого вышел мой лорд, и обеспокоенное лицо будущего мужа.

– Как твое имя? – ласково спросил мужчина с внешностью идеала.

Я немного растерялась, от чего мой лепет вышел крайне тихим и невнятным:

– Ми-ми-мил… Милана, – наконец выдохнула я и тут же, набравшись храбрости, выпалила: – А ваше как?

– Лорд Лайонел Фрейм, – произнес он в ответ, не отрывая глаз от меня. – Ты что-нибудь хочешь? Я прикажу принести.

В тот миг я немного озадачилась. Столь странная гиперзабота меня настораживала, поэтому тактично отказалась, лишь уточнив:

– А что за браслет на моей руке? – Я потрясла перед лордом массивным украшением из темно-синего камня с серебристыми прожилками.

– Родовой артефакт, – коротко ответили мне, не утруждаясь на лишние пояснения. – Скоро появится моя мать, она принесет остальной комплект – кольцо и ожерелье.

Я немного нахмурилась. В моих мечтах кольцо мне дарил жених, а не его мать. А уж когда из очередной вспышки адского пламени появилась высокая, тонкая, быстрая, словно юла, леди и кинулась с ходу меня обнимать, я запаниковала.

– Деточка моя, – она вытирала на лице слезы счастья и умиления, – я так рада, что мой Лайон наконец встретил тебя. Ты чудо, посланное нам Бездной! Я уж всерьез опасалась, что никогда не стану бабушкой!

После этих слов я всерьез начала подозревать, что где-то в кредитном агентстве меня обманули. О муже условия были, а вот про свекровь я не уточнила, а уж про потенциальных детей тем более не подумала. Правда, демонесса про них у меня особо и не спрашивала.

Уже через час на моем пальчике красовалось очаровательное колечко, а будущая «свекровь» занималась планированием свадьбы. Мой лорд смотрел на меня с обожанием, приговаривая лишь крайне настораживающее «моя».

Свадьба была потрясающей.

Одна из лучших свадеб в империи, разумеется, после бракосочетания Дэи Риате и лорда Тьера. А уж сколько денег потратил на нее мой жених, было даже трудно представить.

Я смотрела в глаза своему будущему супругу и понимала, что развестись с ним мне будет ой как непросто. Сердечко трепетало при одной мысли о расставании, а тело просило прижаться к лорду посильнее и вдохнуть его запах. Лайонел был не просто шансом, подаренным мне в кредит под огромный процент, – темный разглядел во мне истинную пару. Ту самую, которая одна на всю жизнь.

Осложнялась ситуация тем, что я и сама не представляла, как смогу с ним расстаться. Но об этом предпочла подумать позже. После церемонии.

Свекровь лично вплетала черные цветы в мои волосы и успокаивала перед обрядом:

– Главное, не бойся, – поучала она. – Если Бездна признает вашу пару, все у вас будет хо-ро-шо. И внуков ты мне подаришь, а они – правнуков. Я уже представляю, какими они будут миленькими.

В этом я, признаться, засомневалась. Во-первых, рожать от Лайонела, будучи в разводе, я не собиралась, во-вторых, с моей внешностью милыми от меня могут родиться только жабы.

И это не художественное преувеличение. Все женщины в моем роду красотой не блистали. Прабабка говорила, что ее прабабка на какую-то ведьму нарвалась и шибко ее оскорбила за крючковатый нос и бородавку на щеке. Ведьма обиделась, да и прокляла весь наш род вплоть до седьмого колена. Теперь каждая последующая девушка будет страшнее предыдущей. Вот прям до ужаса.

И я, представительница шестого колена после прапрапрапра…, собрала в себе все черты некрасивости, которые только возможны.

Жиденькие, блеклые, почти бесцветные волосы, длинный нос с огромной горбинкой, глаза узкие, как у хрюшки с перепоя, губы тонкие, да и зубы кривые. Полное отсутствие того, что в приличном обществе называют грудью, кривые ноги и болезненная худоба.

В общем, та еще милашка.

Шансов выйти замуж без магии у меня не было никаких. Даже бабушка и мама признавались, что они обе и деда, и отца приворожили. А уж про меня и говорить нечего.

Обидно, конечно, но за годы привыкаешь к мысли об одиночестве.

Правда, глубоко в душе продолжала жить наивная мечта – снять проклятие, и для этого мне надо было поступить в академию. Поступила. Вот только еще хуже стало. На третьем курсе я окончательно и бесповоротно осознала, что снять подобное никто не в силах. Единственное, что могу, – это не обрекать на мучения своих потенциальных дочерей, ибо им придется еще хуже, чем мне.