Кристина Стайл: Оборотень

– Держись за полотенца! – приказала повитуха, – И тужься. Сейчас полегчает. Да ноги-то раздвинь. Задавишь ребенка.

Женщина посмотрела на нее мутным взглядом. Неожиданно ее глаза заблестели, и она тихо, но внятно произнесла:

– Я умру.

– Ничего с тобой не случится. Слушай меня, и все скоро закончится.

Но роженица уже не слышала ее. Пустые глаза уставились в потолок, руки лихорадочно перебирали тонкий мех. Мучительно медленно тянулось время, и Зимурд вдруг совершенно неожиданно для себя понял, что, окажись он на месте будущей матери, скорее всего, не выдержал бы этой пытки.

Женщина снова закричала, и от этого полукрика-полурычания у старика застыла кровь в жилах. Живот роженицы дернулся и заходил ходуном. Повивальная бабка зажгла пучок какой-то пахучей травы и начала окуривать комнату едким дымом. Когда у всех от непереносимой вони паленой травы выступили слезы, повитуха не то заговорила, не то запричитала, старательно выговаривая слова древнего заклинания. Ее помощницы положили руки на шевелящийся живот роженицы и, уловив знакомую только им фразу, резко нажали на него. Женщина завопила что есть мочи, и на мгновенно подставленные руки повивальной бабки вдруг вывалился красно-лиловый мокрый комок, который тут же пронзительно заверещал. Роженица выпрямилась на ложе, как мертвец, закрыла глаза и замерла.

Зимурд вытянул шею, стараясь рассмотреть только что родившегося внука, но видел лишь спины женщин, обступивших повитуху. Какое-то внутреннее, непонятное ему чувство не позволяло старику задавать вопросы. Он бросил взгляд на вдову своего сына. Тонкое полотно, на котором она лежала, медленно багровело под струей темной крови, фонтаном бившей оттуда, откуда только что появился младенец. Лицо женщины приобрело синеватый оттенок, грудь едва вздымалась. Похоже, она и правда умирала, но это вовсе не занимало Зимурда. То едва уловимое тепло, которое он ощутил по отношению к ней, когда смотрел на ее страдания, улетучилось, как только раздался крик ребенка. Теперь старика занимал лишь внук.

Повитуха, что-то все время приговаривая, обмыла новорожденного и, положив его на вытянутые руки, повернулась к Зимурду.

– Боги послали тебе девочку, – торжественно провозгласила она.

Старику показалось, что земля уходит из-под его ног, в глазах потемнело, кровь застучала в висках. Ярость, закипевшая в душе, ослепила и оглушила его. Зимурд вскинул над головой руки, сжатые в кулаки, и закричал:

– Будь она проклята! Будьте прокляты вы все!

Он резко развернулся, едва не потеряв при этом равновесия, и, громко хлопнув дверью, кинулся на улицу. Порыв ветра чуть не сбил его с ног, но Зимурд устоял и быстрым шагом направился к своему дому. Ворвавшись в зал, он плюхнулся в кресло, стоявшее во главе стола, и внезапно почувствовал, что силы покинули его.

Зимурд долго сидел, внимательно глядя на внуков, и думал о том, за что же так покарали его боги. Теперь у врага есть повод для радости. В клане Вулфера остались не только женщины да старики. Там подрастают юноши, которые вот-вот станут сильными воинами. Коварный асир не взял их в последний бой, и теперь его род не угаснет.

Неожиданно Зимурд встрепенулся, словно какая-то удачная мысль посетила его, взял кубок, осушил его одним глотком и уставился на старшего внука. Мальчик тоже смотрел на деда, будучи не в силах отвести взгляд. Вдруг холод пробежал по спине ребенка: в мутных, давно потерявших свой цвет глазах старика загорелся желтый огонь, а на тонких сухих губах заиграла недобрая улыбка.

Конан пробудился чуть свет, однако Ньорд, к немалому удивлению варвара, оказался уже на ногах. – Конан, мы сегодня поставим капканы на лис и двинемся дальше в лес. Охотники говорят, что видели неподалеку лосей.

– Лосей? Никогда не пробовал охотиться на них.

– Ты хорошо стреляешь из лука? – поинтересовался асир.

– Неплохо.

– Подбери себе подходящий, – предложил гостеприимный хозяин. – И на всякий случай стрел возьми побольше. Меня потом найдешь во дворе. Надо подготовить капканы.

Пока Конан с восторгом осматривал оружейную Ньорда, забыв обо всем на свете, асир сложил во дворе костер из смолистых хвойных веток, подкинул в него несколько совсем свежих лап и, когда от костра повалил густой пахучий дым, подержал в нем капканы и цепи к ним. У лис острое чутье, и запах железа они могли бы уловить издалека. Опытный охотник никогда не поставил бы капканы, не подготовив их перед этим.