Валерий Иващенко: Не убояться зла

К слову сказать, это была та самая магичка, вместе с которой Valle участвовал в эпопее с Громовержцем. Он коротким кивком поздоровался с ней, и с неясной тревогой стал ждать, что же такого Ян поведает о том свитке. Заметив личную печать Императора, он мысленно присвистнул и совсем уж было поставил на экспедиции большой жирный крест, но тут принц, внимательно прочитав второй раз свиток, активизировал встроенное в бумагу заклинание. Пару мигов смотрел, как свиток с легким дымком исчезает, а затем порывисто встал.

— Отходим, дамы и господа! Капитан, командуйте!

Громадный четырехмачтовый барк из груза нес только балласт, а посему, едва команда поставила паруса и погодница, уточнив у капитана курс, наколдовала сильнейший попутный, чуть забирающий вправо ветер, сразу понесся вперед. Словно пытался удрать от солнца, взошедшего за кормой и освещающего длинную пенную дорожку кильватера.

Маги собрались у кормовой баллисты. Поговорили немного, переглянулись, и тут же у кого-то возникла веселая мысль опробовать эту штуковину. Повозившись с полквадранса, они навесили на заряд такую адскую смесь заклятий, что потом капитан, у которого еще долго звенело в ушах, с неодобрительным ворчанием стер с карты крохотный, попавшийся по пути островок, заменив его отметкой уничтожен такого-то числа.

День прошел без стоящих упоминания подробностей. Углук с проводником-дану устроились в безветренном закутке на шканцах и азартно резались в кости. Принц пофехтовал немного с бароном и, под одобрительные возгласы собравшихся поглазеть на редкого качества зрелище матросов и самого капитана, победил. С минимальным счетом, правда — все-таки Valle постоянно был на свежем воздухе и находился в отличной форме.

Магичка послонялась по палубе и отправилась спать. А маг-огневик постоянно маячил за левым плечом принца и только после замечания, что здесь-то охранять так не стоит, уселся у первой грот-мачты с толстым фолиантом в руках.

И лишь после захода солнца, когда матрос отбил сколько-то там склянок, Ян кивком показал другу — есть разговор. Они оба описали по палубе незамысловатые, якобы случайные траектории и оказались рядом.

— Я даже издалека видел твое нетерпение, дружище. — с улыбкой произнес принц. — Но вот за что уважаю, так за то, что сдержался.

Valle бледно усмехнулся в свете Луны, но удержался от вопросов и на этот раз. Знал прекрасно — если захочет, скажет. А нет — значит и не надо знать. Однако ж места себе от любопытства и вправду не находил.

— В общем, так. Отец проведал таки о нашем замысле. В общем одобряет, даже присоветовал кое-чего. И еще одно…

Принц не спеша закурил, и в мерцающем на ветру свете трубки Valle с удивлением заметил, что тот чуть смущен. Из последних сил он промолчал, хотя с десяток вопросов на языке прямо-таки вертелись.

— Побывала у Императора леди Бру, причем с весьма неожиданной настойчивостью. Ты когда у нее отмечался последний раз?

Молодой барон пожал плечами.

— Седьмицы две тому. Практиковался с теми перчатками… — принц понимающе кивнул на эти слова. — Попекся малость с непривычки, пришлось к ней обратиться.

— Так вот, наша неугомонная целительница подала официальную заяву Императору… короче, если один молодой чернокнижник не найдет в ближайшее время себе девицу, то крышу у него сорвет окончательно. Угрожающие проблески в ауре уже есть. — одним махом высказался принц и, не удержавшись, с облегчением вздохнул.

Глаза барона напротив нехорошо блеснули.

— И хозяин громадной Империи не нашел ничего лучшего, чем возложить на собственного сына роль… — он невероятным усилием воли все-таки сдержался и не произнес сводни, но слово это так и витало в воздухе.

Принц грустно улыбнулся. — А что, если леди Бру права? К тому же, роль, которую ты помянул, еще менее приличествует самому Императору. А мне, как твоему другу, позволено куда больше.

Valle вздохнул.

— Ян, мы же с тобой уже обсудили это. Да, формально я соблюл все приличия и могу жениться вновь, хоть мне это, честно говоря, и не хочется. Но чтобы каждый мерзавец знал, куда меня можно очень чувствительно, почти смертельно ранить? А ходить в веселый квартал я пока что считаю ниже своего достоинства…

Ян, попыхивая трубочкой, тонко улыбнулся.

— Даже эти слова отец предсказал. Когда-нибудь и мне придется этому научиться.

Собеседник кивнул. Посмотрел на причудливое переплетение теней на палубе от снастей и парусов в лунном свете, на маячившую у штурвала фигуру рулевого. Мельком подумал еще, что ночь чудо как хороша — не подумайте, упаси Миллика, о романтике, ничего такого — ночь хороша для работы .