Крис Уэйнрайт - Сапфировый перстень

— Кром! — рыкнул Конан. — Что, ближе ничего нет?

— Есть-то есть, да таких, как ты, туда не пускают, — с сомнением оглядывая его лохмотья, ответил фонарщик.

— Это уж не твоя забота, — усмехнулся варвар. — Ну, говори, куда идти?

— Минуешь эту улицу, — фонарщик не стал упорствовать, — там будет белый храм — вон, видишь его купол? Потом свернешь налево и доберешься до площади. Дальше найдешь сам.

Небрежно кивнув, Конан двинулся в указанном направлении. Фонарщик же, возблагодарив Бела за то, что остался цел и невредим, немедленно направился к стражникам, которые продолжали свой бесконечный спор и не оглядывались по сторонам.

— Почтенный Дасай, — с заискивающей улыбкой обратился фонарщик к старшему из воинов, — здесь шатается какой-то подозрительный малый. Я направил его к веселому дому — к тому, что около Аренджунского базара. Может, догоните да посмотрите? Только осторожно — он здоров, как стигийский бык, и по виду с севера — то ли гипербореец, то ли киммериец.

— А, это ты… — небрежно откликнулся стражник. Ему очень не хотелось отрываться от интересных баек о том, что в Черных Королевствах не надо платить женщинам за любовь, но наоборот, тебе еще приплатят, если проведешь ночь с чернокожей красоткой. Особенно там вроде бы ценились заморийские мужчины. Брат Косого Газзата недавно вернулся из Кутхемеса, и там ему эти байки напел торговец из Кешлы, что в Кешане. Дасай не сводил взгляда с рассказчика, и на лице его застыла похотливая улыбка — ну, разве интересовал его какой-то там бродяга?

Но настырный фонарщик не унимался и продолжал дергать его за рукав. Тогда Дасай раздраженно прорычал:

— Ну, куда, говоришь, ты его наладил? На Аренджунский базар? Ну, так пусть Файзул его хватает, там его квартал! А ты, фитиль из сушеного дерьма, иди себе, иди! Нечего тут молоть языком!

Конан уже приближался к храму, возле которого полагалось свернуть налево, когда вдруг услышал где-то в проулке топот ног и истошные крики: «Держи его, держи! Уйдет, клянусь Белом! Уйдет, верблюжья моча!»

Киммериец отступил в тень большого платана. Шум погони нарастал, словно приближавшаяся горная лавина.

Наконец из-за угла вылетел растрепанный худощавый человечек. Затравленно озираясь по сторонам, он явно пытался прикинуть, куда мчаться дальше. От своих преследователей ему удалось оторваться совсем немного, громыхание лат и пронзительные вопли слышались почти рядом. Конан не привык долго раздумывать. Он уже сообразил, что перед ним — местный воришка, которому сегодня не повезло, и закончиться этот вечер мог для него большими неприятностями: тюрьмой, а то и усекновением головы — органа не всегда полезного, но для жизни весьма необходимого. Еще со времен своего пребывания в Халоге Конан не питал большой любви к представителям закона, а уж к стражникам это относилось в особенности. Поэтому он ни мгновения не колебался, как поступить.

Одним прыжком настигнув воришку, он схватил его за ворот рубахи и за ногу и забросил на ближайшую ветвь платана, под которым только что прятался сам. От неожиданности тот даже не пискнул, но со скоростью белки скользнул еще выше и затаился в густых ветвях. Конан не успел отступить в тень; из-за угла вывалились потные, с вытаращенными глазами стражники.

— Ты, вонючая падаль, не видал здесь кого? — рявкнул их мордастый предводитель.

Конан молчал, хмуро уставившись на пятерых стражников; люди невысокие, как все заморийцы, плотного телосложения и умевшие обращаться с мечами и боевыми топорами.

Увидев, что перед ним всего лишь юноша, старший решил взяться за него всерьез.

— Ты что, оглох, скотина? — набрав в легкие воздуху, заорал он, — С тобой говорит десятник квартальной стражи! А ты кто? Чего здесь шляешься? Клянусь Белом, я посажу тебя в яму до утра, чтоб вспомнил, чего видел! А утром, с палкой да плетью, разберемся, что ты за птица!

— Я пришел сюда из Халоги и сейчас ищу, где поесть да заночевать, — спокойно ответил Конан. Он вовсе не собирался поднимать большой шум в первый день пребывания в городе, который весьма ему нравился. Но кулаки у киммерийца уже чесались.

На свою беду доблестный страж принял его за гиперборейца, а с гиперборейцами у него были свои счеты. Когда-то давно, в пьяной драке, гиперборейский наемник расшиб об его череп тяжеленную глиняную кружку, и с тех пор в голове довольно часто неприятно шумело.

— Ты, гиперборейский волчонок! — Выхватив меч из ножен, стражник бросился к киммерийцу. — Ну, сейчас я отправлю тебя погулять по Серым Равнинам!