Бекки Чамберс - Долгий путь к маленькой сердитой планете

– Извини.

У Эшби шерсть встала дыбом, но, если честно, только так и можно было вести разговор с Корбином. Отделить его от остальных членов экипажа, дать ему выпустить пар, дождаться, когда он переступит черту, после чего строго отчитать, пока он еще будет испытывать раскаяние.

– Я поговорю с Сиссикс, но ты должен быть с людьми вежливее. И я тебя предупреждаю: как бы ты ни злился, подобные слова у меня на корабле недопустимы!

– Я просто вышел из себя, только и всего.

Корбин по-прежнему злился, но даже он понимал, что не следует кусать руку, которая тебя кормит. Он знал себе цену, однако в конечном счете именно Эшби переводил кредиты на его счет. А «ценный» еще не значит «незаменимый».

– Да, ты вышел из себя, но ты являешься членом многовидового экипажа, и необходимо об этом помнить. Особенно учитывая то, что на борту скоро появится новичок. И раз уж об этом зашла речь, я сожалею о том, что ты тревожишься насчет Харпер, однако, если честно, она не твоя забота. Да, ее предложило нам транспортное управление, однако окончательное решение принимал я. Если она нас не устроит, мы найдем кого-нибудь другого. Но до тех пор мы будем считать ее хорошим специалистом ввиду отсутствия доказательств обратного. Как бы ты к ней ни относился, я жду, что ты встретишь ее радушно. Больше того… – По лицу Эшби медленно расплылась улыбка.

– Что такое? – встревожился Корбин.

Подавшись вперед, Эшби сплел пальцы на столе.

– Корбин, я тут вспомнил, что наш новый делопроизводитель прибывает завтра около половины шестого. Так вот, я распорядился, чтобы в семнадцать в кабинете приготовили сиб для связи с Йоси, а ты знаешь, какой он разговорчивый. Сомневаюсь, что я успею разобраться со своими делами до того момента, как Розмари Харпер причалит, а ей будет нужен тот, кто покажет ей, где что.

– Нет, только не это! – ошеломленно воскликнул Корбин. – Пусть этим займется Киззи. Она это любит.

– У Киззи своих забот полно. Она должна заменить воздушный фильтр в лазарете, и я сомневаюсь, что она управится с этим до завтра. Дженкс будет помогать Киззи, так что на него также нельзя рассчитывать.

– Ну тогда Сиссикс.

– Мм, Сиссикс предстоит много подготовительной работы перед завтрашним пробоем. Наверное, у нее не будет времени. – Эшби усмехнулся. – Не сомневаюсь, ты устроишь Харпер увлекательную экскурсию по кораблю.

Корбин с ненавистью посмотрел на капитана.

– Знаешь, Эшби, порой ты бываешь просто невыносим!

Взяв кружку, Эшби допил остывшие помои.

– Я знал, что на тебя можно рассчитывать.

День 130-й, стандартный год ГС 306

Розмари потерла переносицу, забирая стаканчик воды из раздатчика на стене. У нее в голове все еще стоял туман от последействия снотворного, и пока что от стимуляторов, которые вроде бы должны были с этим бороться, у нее лишь учащенно колотилось сердце. Затекшие мышцы жаждали потянуться, однако пока глубинная капсула продолжала движение, расстегнуть ремни безопасности было нельзя; к тому же в такой тесноте все равно не удалось бы выпрямиться во весь рост и пройтись. Застонав, Розмари откинула голову назад. С момента старта капсулы прошло уже почти трое суток. Солнечных суток, напомнила себе Розмари. А не стандартных. Нужно приучаться отличать одно от другого. Сутки длиннее, год длиннее. Однако в настоящий момент у нее были более насущные заботы, чем различие календарей. У нее болела голова, затекли мышцы, она хотела есть, и она не могла припомнить, чтобы за все двадцать три года своей жизни – солнечных, не стандартных, – она так сильно хотела в туалет. Бесцеремонный служащий-аэлуонец в космопорту заверил ее в том, что снотворное подавит это желание, ничего не упомянув о том, что будет, когда его действие закончится.

Розмари представила, какое пространное письмо с жалобами написала бы после подобного путешествия ее мать. Впрочем, трудно было представить, чтобы ее мать вообще отправилась куда-либо в капсуле. Больше того, Розмари даже не могла себе представить, чтобы ее мать ступила ногой в общественный космопорт. Она удивилась, когда сама оказалась там. Убогий зал ожидания, дрожащие пиксели плакатов, затхлый запах гнилых водорослей и чистящих средств. Окруженная экзоскелетами и щупальцами, Розмари чувствовала себя инопланетянкой.

Вот что окончательно убедило ее в том, как же она далеко от Солнечной системы, – пестрый зверинец разумных существ, стоящих вместе с ней в очереди в билетную кассу. Родная планета Розмари считалась достаточно космополитичной, и все же помимо редких дипломатов и торговых представителей нелюди прибывали на Марс нечасто. Небольшая планета, населенная одним из наименее влиятельных разумных видов во всем Галактическом сообществе, не притягивала к себе межгалактических путешественников. Профессор Селим предупреждал, что теоретическое знакомство с особенностями межвидового общения бесконечно отличается от непосредственного контакта с другими разумными видами, однако в полной мере Розмари осознала это только тогда, когда оказалась в окружении громоздких биокостюмов и ног, не требующих обуви. Она волновалась, даже разговаривая с хармагианином в билетной кассе. Она знала, что блестяще владеет ханто (по крайней мере для человека), однако теперь это была уже не безопасная, предсказуемая обстановка университетской аудитории. Здесь никто уже не поправит мягко ее ошибку, не простит неумышленное нарушение правил общественного поведения. Теперь Розмари была предоставлена сама себе, и для того чтобы у нее на счету были кредиты, а под головой – подушка, ей придется выполнять ту работу, которую, как она заверила капитана Сантосо, она способна выполнять.