Лайон Де Камп: Люди Туманных гор

Девушка снова рванулась, но разомкнуть стальное кольцо рук киммерийца было не так-то легко.

— Конечно, отпущу, красавица, только немного попозже. Видишь ли, у нас, у меня и моего приятеля, возникли кое-какие неприятности, и мне показалось, что если с нами будешь ты… словом, так мы гораздо успешней доберемся до безопасного места. Мы направляемся в Самарру, и я надеюсь, что ты, достойная Шания, не откажешься прокатиться на крупе моего скакуна. Прокатиться добровольно! Потому что в ином случае ты проделаешь тот же путь, только связанной по рукам и ногам и с кляпом во рту.

— Мерзавец! — прошипела девушка, но, бросив быстрый взгляд на незнакомца, поняла, что он не шутит, решила попробовать иную тактику.

— Хорошо, я согласна, — быстро проговорила она. — Но если ты думаешь, что это сойдет тебе с рук…

— Хочешь напугать меня, красотка? Не выйдет! Несколько десятков ваших воинов уже пытались сделать это — только, как видишь, нам с Джамалем их старания не помешали. По-моему, ваши лучники не способны попасть в лошадиную задницу, не то что в глаз человеку… Что, их не учили как следует стрелять? — Конан усмехнулся и добавил: — Ну, хватит болтовни, красотка, мы и так уже задержались. И помни: сиди смирно, а коль попробуешь подать голос, ротик мы тебе заткнем очень быстро.

Лицо девушки исказила гневная гримаса; видно было, что гордая красавица едва сдерживается, чтобы не вцепиться в лицо дерзкому похитителю.

— Эй, ун-баши! В какую сторону поедем? — подал голос спутник Конана.

Варвар пожал плечами.

— Я думаю, нам лучше направиться на юг — неохота мне возвращаться назад, даже прикрываясь заложницей. А там двинемся по дороге на Тарму, достигнем Туманных гор, минуем перевал Бханбар и через пару дней будем в Самарре.

При этих словах киммерийца девушка вздрогнула. Повернувшись к нему, она заговорила прерывающимся от волнения голосом:

— Видно, ты потерял остатки разума, туранский пес! Тебе так надоела твоя собачья жизнь? Только сумасшедший может вообразить, что пройдет через Туманные горы! Ты что, никогда не слышал о народе вершин? Это их владения, и никому еще не посчастливилось возвратиться оттуда живыми! Владыки Турана много лет назад пытались вытеснить их оттуда, но лишь теряли свои армии, ибо народ вершин владеет страшными колдовскими чарами, одолеть которые никому не под силу. К тому же под их властью находятся какие-то ужасные чудища… Заклинаю тебя: ради наших жизней забудь о Туманных горах!

Спокойно выслушав сбивчивую речь козгарской красавицы, Конан беспечно усмехнулся.

— Я уже сотни раз слышал эти страшные сказки про колдунов, колдовские чары и чудовищ. Не думаю, что встретиться с ними доставило бы мне удовольствие — если, конечно, они в самом деле существуют, — но, видишь ли, нам нужно выбрать самый короткий путь. Иначе по возвращении мне не миновать плетей или чего похуже — наш тысячник очень не любит, когда его люди болтаются Нергал знает где. И, кроме того, если твои козгары верят в чудищ, магию и колдовство, они вряд ли сунутся за нами в горы. Клянусь Кромом, меня это вполне устраивает! Так что хочешь ты того или нет, но поедем мы через владения этого народа вершин.

И киммериец, одним движением закинул девушку в седло, дернул поводья своего скакуна. Джамаль последовал за своим ун-баши, и мертвую тишину ущелья снова нарушил звонкий цокот копыт.

— Я ничего не вижу в этом проклятом тумане, — встревожено сказал Джамиль. — он густой, как молоко, и вязкий, словно кунжутовое масло!

Узкая тропинка, по которой двигались путники, просматривалась лишь на несколько шагов. Их кони, повинуясь животному инстинкту, двигались очень осторожно, то и дело останавливаясь и боязливо прядая ушами.

Все чувства Конана были обострены до предела. Одной рукой он держал наготове обнаженную кривую саблю, другой обнимал прекрасную пленницу. Вдруг девушка испуганно вскрикнула.

Прижавшись к груди киммерийца, она прошептала:

— Там, впереди! Я только видела кого-то, но это нечеловек!

Пытаясь заглушить собственную тревогу, он насмешливо спросил:

— Что могло так напугать отважную дочь владыки козгаров?

Но не успели они проехать и нескольких шагов, как увидели прямо перед собой страшную картину.

К скале слева от тропинки был привязан человеческий скелет. Выбеленные дождями и ветром кости были переплетены ссохшимися кожаными ремнями, череп лежал рядом на земле, и над его пустыми глазницами зияла огромная трещина; видимо, человеку проломили висок ударом топора или боевого молота.