Мартин Романо: Всадники бури

— Но мой меч?! — отчаянно воскликнул Конан. — Я видел, как он вдруг покрылся толстым слоем ржавчины. А теперь он блестит, словно только что из кузницы.

Отшельник улыбнулся.

— Для меня было столь же легко очистить лезвие твоего меча от ржавчины, сколь для сил зла — навлечь ее.

— Что же это была за крылатая тварь, преследовавшая меня?

— Точно не знаю, — с горечью признался старец. — Расскажи мне обо всем, что случилось с тобой.

— Тогда, на закате? — уточнил Конан. Ответом ему был легкий кивок отшельника.

Конан поведал ему обо всем, что только смог вспомнить.

И чем дольше старец слушал рассказ киммерийца, тем более настороженным становился взгляд его черных глаз.

— Кажется, я уже знаю, с кем ты встретился, Конан, — задумчиво произнес он, как только выслушал все. — Но об этом пока рано говорить. — На его губах проскользнула тень улыбки.

— Так ты думаешь, все происшедшее со мной как-то связано с похищением вендийской принцессы? — тихо спросил Конан.

— Я почти уверен в этом.

— Зачем же этим тварям из преисподней понадобилась дочь Дэви Жасмины?

— О! — Старец возвел к небу глаза. — Маленькая принцесса обладает огромной силой! Искушенные в магии люди отдали бы многое — очень многое! — чтобы завладеть этой силой. Жизни девочки ничего не угрожает, но… — он вдруг замолк и с тяжким сожалением вздохнул.

— Но… — как бы поторапливая старца с объяснениями, подхватил Конан.

— Если коварным замыслам темных сил суждено сбыться, — с таинственным оттенком в голосе продолжал отшельник, — ни Жасмина, ни кто-либо другой из смертных не увидят впредь маленькую принцессу. — Он вдруг вздрогнул. А затем, строго взглянув на Конана, сказал: — Я не буду предлагать тебе переждать в моей пещере до рассвета. Думаю, что за время, проведенное здесь, ты уже выспался на несколько ночей вперед. Теперь ты должен поспешить к Дэви Жасмине. Она нуждается в тебе.

Он встал на ноги и жестом велел подняться и Конану. Киммериец беспрекословно подчинился.

— Ступай и оседлай коня, — сказал отшельник. — А я тем временем принесу твои доспехи.

С этими словами старик скрылся в зияющей черноте ведшего в пещеру лаза. Вернулся он скоро. И пока помогал Конану облачиться в принесенные из пещеры доспехи, снова обратился к нему:

— Послушай меня внимательно, — с расстановкой начал он. — Сейчас я могу сказать тебе немногое. Мне нужно время, чтобы хорошенько обо всем поразмыслить. И тогда я, быть может, смогу тебе помочь найти маленькую принцессу.

— Как же мы встретимся? — спросил киммериец.

— После встречи с Дэви Жасминой ты должен будешь вернуться сюда.

— Но разве не ты говорил, что я должен спешить?! — изумленно воскликнул Конан. — Не упущу ли я время?

Старец поднял к небу глаза. И, подумав немного, изрек:

— Время дорого, и дороже его — лишь знания. — Он проницательно взглянул на Конана. — Приезжай ко мне, и ты будешь обладать знаниями, что помогут тебе в поисках принцессы. И вот еще что, — взгляд старца оживился, — я буду ждать тебя не одного.

— Не одного? — от удивления приподняв брови, повторил Конан. — С кем же?

— Слышал ли ты о пленном туранце Зулгайене?

— Да, — не так чтобы уж невозмутимо ответил киммериец. — Я не знаком с ним лично. Но говорят, что это лучший полководец Ездигерда.

— Верно. Он служил Ездигерду. Хотя, видит Небо, туранский правитель недостоин иметь его среди своих подданных. Чего бы тебе это ни стоило, — голос отшельника стал жестче, — вызволи Зулгайена из плена. Я буду ждать вас вдвоем.

— Но…

— Я буду ждать вас вдвоем, — бесстрастно повторил старец, перебив недоумевающего киммерийца.

— Во имя Крома! — яростно зарычал Конан. — Не ведешь ли ты двойную игру?!

Глаза старца лукаво блеснули.

— Видно, ты вообразил, что я на стороне Ездигерда. Что ж! — старец усмехнулся. — По правде говоря, в моих глазах владыка Турана ни больше и ни меньше, чем правитель Вендии. Если бы похитили дочь Ездигерда, я не отказал бы в помощи и ему. Меня не интересуют политические распри.

— Почему же тогда ты печешься о Зулгайене? — с оттенком недоверия в голосе спросил Конан.

— Вызволи его из вендийского плена, и тогда поймешь все сам. — Губы отшельника снова задела едва заметная улыбка. — Доверься мне, Конан!

Киммериец с трудом сдержал проклятие. Потом вдруг рассмеялся.

— Кому же еще мне можно довериться, если не тебе, старик?! — за нарочитой насмешливостью его тона угадывалась смущенная искренность. — Ты спас меня от смерти. О, Кром! Обещаю, я вернусь сюда вместе с Зулгайеном.