Владимир Мясоедов: Новые эльфы: Новые эльфы. Растущий лес. Море сумерек. Избранный путь [сборник; litres]

– Таким образом, – возбужденно рассказывал молодой эльф в мантии магистра воздушной стихии, водя маленькой тучкой, как указателем, по висящему в воздухе гигантскому свитку, испещренному разнообразными значками, рунами и диаграммами, – эти цифры позволяют сделать закономерный вывод: мы вымираем. Еще каких-то десять тысяч лет – и будет достигнута критическая точка, а жалкие остатки нашей расы безвозвратно растворятся среди других. Дроу это, правда, не затронет, но если эльфы, которые останутся в нашем мире, будут темными, то лучше бы их не было вовсе.

– Невероятно, – прошептал Келеэль, пораженный. Он лихорадочно проверял расчеты и сверял данные с теми, что имелись в его архивах, которые он не так уж и регулярно обновлял. – Я, конечно, заметил, что в городах стало как-то просторнее, но не обращал на это внимания. Думал, меня все еще боятся после той маленькой промашки с драконом…

Гость, который макет этой «промашки» видел в музее, поежился. Спрашивается, кем надо быть, чтобы перепутать векторы портальных маяков и отправить разъяренного дракона в подземелья княжеского дворца? Еще большое счастье, что тот не смог оттуда выбраться из-за узких коридоров и всего через каких-то полчаса дождался своей смерти в виде знаменитого архимага, который наконец-то понял, куда именно задевалась пропажа. Взять зверя живьем, как хотел первоначально, волшебник уже не сумел и потому очень расстроился. Но своих планов, связанных с созданием идеального сторожа сокровищницы, не изменил. Поскольку телепортироваться из столицы, не разломав предварительно половину ее защитных сооружений, было невозможно, то трофею пришлось добираться до пригорода своим ходом. Появившегося из-под земли на центральной площади драколича и его марш по опустевшим улицам, пусть даже нежить и была совсем ручной, гости и жители столицы запомнили на всю оставшуюся жизнь.

– Немыслимо! – вскричал архимаг, заново убеждаясь в расчетах.

– Гм, – рискнул напомнить о себе гость, – я пока пойду? Как все проверите – позовете.

– А? Да… нет! Вы это сами все сосчитали?

– Не совсем, просто взял у одной знакомой черновики ее работы на соискание степени магистра исторических наук. Она, конечно, человек, но в своем деле большой профессионал…

– Че-ло-век?! И знает почти точный состав и численность нашего народа?! Знает, сколько магов и какие они по силе?! Знает, как часто у нас рождаются дети и сколько браков на сотню – лишь чистая формальность?!

– Но у нас же открытые границы с людьми, это узнает любой, кто захочет. Да и потом, разве эти данные – тайна?

– Во времена изоляции после войны Золотого ручья по приказу князя… А, о чем я! Это же было полтора тысячелетия назад, все указы десять раз изменили! О вечные звезды, как я, оказывается, отстал от жизни! Неужели старею? Ладно, ты и твоя знакомая-человек, что вы хотите за этот труд?

– Для меня большая честь…

– Значит, любовь? – Архимаг перебил молодого волшебника, беспардонно прочтя его мысли. – И не хочешь, чтобы подружка состарилась в положенный срок… угу… не побоялся даже прийти к… Это что? У меня кличка такая? Повторяются злопыхатели, не помнят опыта своих предшественников… Но хорошо, что пришел… тем более расу спешно увеличивать надо… Тащи ее ко мне, проведу парочку ритуалов над обоими. Жить вместе будете, не знаю уж как и счастливо ли, но долго. Заслужили. Так, как вы, меня уже давненько никто не пугал.

Осчастливленный гость быстро ушел, не решаясь злоупотреблять гостеприимством древнего волшебника, а тот остался обдумывать шокирующее известие, бормоча по старой привычке свои мысли вслух.

– Значит, вымираем. Близкородственные браки чреваты кучей неизлечимых болезней. Фамильные проклятия косят всех подряд, ибо нет такого дома, который бы не участвовал в междоусобицах, а сила проклятий умирающих перворожденных велика. Последствия отравлений и интриг укорачивают жизни немногочисленных князей. Принятая в обществе мораль делает низшие слои населения пустоголовыми и болтливыми эстетами, не способными даже зайца освежевать своими руками, а неразумная внешняя политика ставит под угрозу будущее расы в целом. И что же мне делать? Сам собою напрашивается неприличный, но простой ответ. Ха! Если я использую кое-какие свои наработочки, то мой план может быть осуществлен… Вот только боюсь, после этого меня так в веках потомки ославят… Если они еще будут, эти потомки. Надо, чтобы были! Нет, простыми методами здесь не поможешь. Кратковременный всплеск рождаемости я, конечно, смогу устроить… но в корне это ситуацию не изменит… Увы и ах, но мой народ слишком много времени тратит на интриги и слишком мало – на детей. Хотя бы просто на то, чтобы их делать, я уж не говорю про воспитание… Попробовать соседей чуть придавить, чтобы возросло могущество эльфов? Нет. Не выйдет. Они же все мало живут, на их место другие придут, и очень быстро. Тогда что? Подстегнуть свою расу? Но как? Влить свежую кровь. А откуда ее взять? Если привлечь другие народы, то полукровок долго контролировать придется, чтобы доля чужаков не увеличивалась в потомках… нет, меня на такое не хватит. Надоест, отвлекусь, и все прахом пойдет.