Елена Кондратьева - Миллиардер. Ледовая ловушка

И все же огромное интеллектуальное и нервное напряжение, которое Гумилев испытывал каждый день, строя и обороняя свою империю, не могло не сказываться на его здоровье. Панические атаки обрушивались на него все чаще и чаще, а доктора только разводили руками: «Андрей Львович, у вас все в норме!»

Ничего себе норма, думал он, приходя в себя после очередной атаки. Андрей был сильным человеком и умел обуздывать накатывавшие приступы паники, не позволяя ей взять верх над своим разумом. Но он многое бы отдал за возможность прекращать такие приступы простой инъекцией какого-нибудь безвредного препарата. Именно поэтому одна из принадлежащих ему фармацевтических лабораторий вела разработку средства, получившего кодовое название «стоп-адреналин». Впрочем, работы были еще далеки от завершения…

– Нет-нет, ничего, милая, – Андрей старался, чтобы голос его звучал не так сдавленно и глухо, как всегда бывало на излете панической атаки. – Я уже в норме. Просто… мне показалось…

– Страх высоты? – понимающе улыбнулась Ева. – Помнишь, со мной тоже такое было – в Чикаго, на стеклянном балконе The Sears Tower? Это же был сто третий этаж, четыреста метров над землей! У меня еще голова закружилась!

«Но тогда с нами не было Маруси», – подумал Андрей. Вслух он сказал:

– Конечно, помню, ты еще вцепилась в меня, как кошка, и поцарапала своими коготками…

Ева слегка сжала пальцами его запястье – видимо, чтобы показать, что коготки никуда не делись.

– Но Чикаго тебя, кажется, не впечатлил. А здесь тебе нравится?

Ева пожала плечами.

– Да, здесь красиво… только скучновато.

– Ничего себе, – присвистнул Андрей. – Мы здесь всего три дня, а тебе уже скучно?

На этот раз Ева промолчала, но ее молчание было красноречивее любого ответа.

– Мама, папа, там птицы! – Маруся, наконец, покинула свой наблюдательный пункт и прибежала к родителям. – Такие большие! Белые!

Девочка крепко ухватила Андрея за палец, чуть присела, словно проверяя, не оторвется ли палец, если она на нем повиснет, и проделала ту же манипуляцию с рукой Евы. Теперь она соединяла родителей, как живой замочек.

– Это, наверное, альбатросы, – Андрей подхватил Марусю под мышки и усадил себе на шею. – Так тебе лучше видно, малыш?

– Да! Да! – радостно закричала Маруся. – Там море! И кораблики!

– А видишь там, за морем, зеленые острова? – Андрей подмигнул Еве. – Самый большой остров называется Суматра, там живут смешные белые носороги. Завтра мы пойдем в зоопарк и посмотрим на детеныша такого носорога.

– Хочу сегодня! – решительно заявила Маруся.

– Сегодня уже не успеем. Зоопарк очень большой, чтобы его обойти, понадобится целый день. Мы можем просто не найти белого носорожка. А вот если мы отправимся туда завтра, с самого утра, то наверняка его отыщем.

Как всегда, его подробное объяснение произвело впечатление на Марусю, которая не стала настаивать на своем, а ограничилась тем, что потянула отца за ухо.

– А дальше, за Суматрой, – продолжал свой рассказ Гумилев, – лежит остров Лангкави. Там огромные белоснежные пляжи, высокие пальмы, на которых растут кокосовые орехи, и самое чистое в этой части света море.

– А носорожки там есть? – видимо, этот вопрос волновал Марусю больше всего.

– Конечно, – ответил Андрей, подумав, что если диковинных зверей на Лангкави и нет, то специально для дочери можно будет выписать парочку с Суматры. – И вот там, на берегу океана, стоит прекрасный дом…

– Андрюш, – перебила его Ева, ткнувшись подбородком в плечо. – А давай вернемся в Москву?

Гумилев повернул голову – насколько позволяли крепко обхватившие его шею ножки Маруси – и недоуменно посмотрел на жену.

– Конечно, вернемся. Отметим день рождения Маруси – и вернемся.

– Да что нам делать столько времени в Сингапуре? – в голосе Евы прозвучала досада. – Устроим праздник в Москве, позовем Марусиных подружек…

«Ева, Ева, – подумал Андрей, мысленно усмехнувшись. – Непостоянная, как всегда!»

– Между прочим, идея отметить день рождения Маруси в Сингапуре принадлежала тебе.

– Я помню, – тон Евы ему не понравился. – Но я готова признать, что это была плохая идея.

– А по-моему, отличная. Здесь столько интересного! А ведь мы еще не съездили на Сентозу, не сводили Марусю в океанариум…

– И в зоопарк! – немедленно поддержала Андрея Маруся.

Кабина медленно снижалась. Маруся завозилась на плечах у Андрея, требуя, чтобы ее поставили на пол.

– Устами младенца глаголет истина, – улыбнулся Гумилев. – К тому же, милая, именно благодаря тебе я наконец-то вырвался из Москвы, которая, признаться, порядком мне поднадоела. Только глотнул воздуха свободы – а ты говоришь, возвращаться!