Анатолий Дроздов - Herr Интендантуррат

Крюгер стоял, потупив голову. «Его отец может быть полезен!» – вспомнил фон Лютцов.

– Представьте, Пауль, – сказал он, смягчив тон, – что вас завербовали русские…

– Что вы! – вскинулся адъютант.

– Я же сказал «представьте»! – нахмурился полковник. – Вы никогда не станете разведчиком, если будете с ходу отметать даже невероятные предположения. Итак, вас завербовали и направили в N с заданием добывать информацию о движении воинских эшелонов. Как будете вести себя с немецким офицером?

– Предложу ему дружбу… – неуверенно сказал Крюгер.

– Зонненфельд сделал это? Ваше знакомство имело продолжение?

– Нет…

– Интересно, почему? Вы офицер абвера, русский разведчик должен был двумя руками ухватиться за такое знакомство. Он вас почему-то дружбой не почтил.

На Крюгера было жалко смотреть.

– Любой разведчик, внедряясь в чужеродную среду, старается быть как можно незаметнее, не привлекать к себе внимания. Это аксиома, запомните, Пауль! Что делает Зонненфельд, появившись в N? Заводит роман с самой красивой женщиной города, тем самым выставляя себя на всеобщее обозрение. Более того, он всячески афиширует свои отношения с фрау Эльзой, явно желая, чтоб ему завидовали. Проще говоря, активно наживает себе врагов. Такое поведение, во-первых, свидетельствует о недостатке ума у интендантуррата, во-вторых, о том, что он искренне влюблен. Достаточно взглянуть на эту пару, чтобы понять: это любовь. Фрау Полякова хранила верность репрессированному большевиками мужу, это знал весь N, но неприступная крепость пала под напором красавца-интенданта. Все знают, что он перевелся в N из-за нее. Они не ищут общества других, все свободное время проводят вдвоем – какие из них шпионы? Влюбленный разведчик – это нонсенс! Да, Зонненфельд работал на станции, как десятки других немцев и поэтому подлежит проверке. Если вы его заподозрили давно, почему не послали запрос по прежнему месту службы?

– Его дивизию перевели на юг, сейчас она ведет бои в окружении.

– Запрос можно послать по радио.

– Нужна ваша подпись.

– Составьте радиограмму, я подпишу.

Адъютант щелкнул каблуками.

– Вот что, Пауль. Если Зонненфельд не ищет дружбы, предложите ее сами. Неизвестно, сколько времени уйдет на ответ у окруженных и получим ли мы его вообще. Не думаю, что командование дивизии порадуется нашему запросу, подозреваю, его одолевают более насущные заботы. Пригласите Зонненфельда и его очаровательную фрау (она ведь нравится вам, не правда ли?) в гости. Вы живете в доме со своей русской, а все русские женщины прекрасно готовят. Купите продукты, не поскупитесь на хорошую выпивку и потихоньку прощупайте Зонненфельда. Возможно, вы правы, а я нет.

Крюгер радостно кивнул и вышел. «Будет дураку занятие, – подумал фон Лютцов, – перестанет приставать с подозрениями. Зато доложит папе, что ему доверяют оперативную работу…» Полковник вернулся к списку, подумал и подчеркнул фамилию Зонненфельда. Для порядка.

Крайнев пришел на службу поздно. Он миновал вытянувшегося часового и плавно зашагал по обширному двору склада. Встречные солдаты и унтер-офицеры услужливо козыряли, майор даже не кивал в ответ, не мог. Дико болела голова. Его опухшее лицо явственно говорило о причинах недомогания, в глазах солдат Крайнев читал понимание и нескрываемую зависть. Кабинет начальника армейского склада размещался на втором этаже облезлого административного здания, Виктор осторожно поднялся по лестнице. Писарь в приемной вскочил при его появлении и вытянул руки по швам.

– Кофе, Курт! – сказал Крайнев. – Крепкий, горячий и сладкий. Две таблетки аспирина. Стой! Аспирина, пожалуй, не надо.

В кабинете он снял шинель и прошел к письменному столу. Стопку бумаг, ждавшую его подписи, он небрежно отодвинул в сторону. Покойный Бюхнер отменно вышколил подчиненных – через несколько минут кофе стоял на столе. Крайнев подождал, пока Курт выйдет, достал из стола початую бутылку коньяка, щедро плеснул в чашку. Осторожно сделал первый глоток. Желудок взбрыкнул, но через мгновение успокоился. Виктор по глоточку осушил чашку и достал из кармана сигареты. Он курил, блаженно ощущая, как притихают молоточки в висках. Жизнь продолжалась.

…Крюгер позвонил ему вчера и с ходу пригласил в гости. Крайнев растерялся от неожиданности, но Пауль был настойчив. Говорил, что задолжал ему угощение, к тому же давно хотел поближе познакомиться с Зонненфельдом и его очаровательной женой. Крюгер так и сказал: «Жена». Абверовец говорил напористо, отказаться было сложно, но Крайнев уцепился за «жену» и сказал, что спросит у Эльзы. Крюгер погрозился перезвонить. Виктор тут же соединился с гостиницей, к его удивлению, Эльза согласилась. Крайнев понял: в последние месяцы они жили затворниками, а Эльзе, как любой женщине, хотелось общества. В N с развлечениями было скудно: кинотеатр и редкие рестораны. Крюгер позвонил через полчаса, Крайнев ответил согласием.