Рэки Кавахара - Sword Art Online - Том 1

- Ты, может, привык уже, а для меня это первое Полное погружение! Это обалденно, да? Да... здорово, что я родился в этом десятилетии!

- Ты преувеличиваешь.

Но после этих слов я рассмеялся – я был с ним полностью согласен.

Нейрошлем.

Так называлось оборудование, которое было необходимо для игры в эту VRMMORPG – «Sword Art Online».

Базовое устройство этой машины совершенно не такое, как у предыдущих.

В отличие от старых интерфейсов человек-машина, таких как «плоские мониторы» или «ручные контроллеры», нейрошлемы имели очень простой и рациональный интерфейс, покрывающий голову и лицо человека целиком.

Внутри располагалась уйма электроники, и с помощью испускаемых ей электромагнитных сигналов шлем связывался непосредственно с мозгом пользователя. Пользователь видел и слышал не при помощи глаз и ушей, но через сигналы, посылаемые прямо в мозг. Более того, машина воздействовала не только на зрение и слух, но также на осязание, вкус и обоняние – иными словами, на все пять чувств.

Когда ты, натянув на себя нейрошлем и закрепив его ремешком под подбородком, произносишь команду к старту «Начать подключение», все шумы тут же глохнут и ты погружаешься в темноту. Потом ты проносишься сквозь радужное кольцо – и вот ты уже в другом мире, в мире, полностью состоящем из данных.

Итак,

полгода назад эта машина, продажи которой начались в апреле 2022, открыла дверь в виртуальную реальность . Компания-производитель электроники, создавшая нейрошлем, назвала процесс подключения к виртуальной реальности –

«Полным погружением».

Это было абсолютное отрешение от реальности – что вполне соответствовало прилагательному «полное».

Дело в том, что нейрошлем не только посылал фальшивые сигналы якобы от органов чувств, но также блокировал и перенаправлял сигналы, посылаемые мозгом к телу.

Это следовало бы считать главным требованием для свободного передвижения в виртуальной реальности. Если бы сигналы от мозга поступали к телу, когда пользователь находится в состоянии Полного погружения, всякий раз, когда пользователь начинал бы бежать , его реальное тело врезалось бы в стену.

Благодаря тому, что нейрошлемы перенаправляют сигналы, посылаемые головным мозгом через спинной, мы с Клайном можем свободно перемещать наши аватары и махать мечами.

Мы полностью окунулись в игру.

Эффект этот захватил меня и других таких же геймеров настолько, что мы были уверены: никогда больше не вернемся к старым тачскринам со стилусами и к датчикам движения.

Клайн взирал на луг, колышущийся под ветром, и на далекие стены города, и в глазах его стояли настоящие слезы.

- Значит, SAO – твоя первая игра с нейрошлемом? – спросил я.

Клайн, похожий сейчас на спокойного, мужественного воина периода Сэнгоку [3] Период Сэнгоку - период в японской истории со второй половины XV до начала XVII века. , обернулся в мою сторону и кивнул.

- Ага.

Если бы он сумел сохранить серьезное выражение лица, выглядел бы очень впечатляюще – как актер в историческом фильме. Разумеется, реальное его тело было совершенно другим. Я видел перед собой аватар, созданный из ничего, кроме кучки настроек.

Конечно же, я и сам выглядел сейчас, как сверх меры мужественный красавец из какого-нибудь фэнтезийного аниме.

Клайн тем временем продолжал своим низким, сильным голосом (разумеется, голос тоже был не его собственный).

- Ну, вообще-то, я вроде как наспех покупал эту железяку – сразу, как только мне удалось наложить лапы на SAO. Первая партия игры ведь всего десять тысяч копий была. Так что, думаю, я просто везунчик... ну, вообще-то, если подумать, ты в десять раз более везучий, что тебя выбрали для бета-тестирования. Они ведь всего тысячу человек взяли!

- Угу, наверно.

Клайн смотрел на меня, не сводя глаз. Я невольно поскреб в затылке.

Я помнил весь восторг и энтузиазм, который вызвало появление в СМИ сообщений о выходе «Sword Art Online», словно это было вчера.

Нейрошлемы должны были задать тон всем играм будущего, использующим Полное погружение. Однако, поскольку железо было совсем новым и необкатанным, лишь ничем не примечательные игры предлагали соответствующий софт. Это все были головоломки, обучалки и экологические игры; у закоренелых геймеров, таких как я, это вызывало лишь недовольство.

Нейрошлемы позволяют создавать настоящую виртуальную реальность.

Но в тех играх можно было пройти всего лишь сотню метров, а потом ты неизбежно утыкался в стенку; это было колоссальное разочарование. Неудивительно, что хардкорные геймеры вроде меня, те, кого полностью затянул кайф нахождения в игре, начали ждать появления игр вполне определенного жанра.