Ян Бадевский - Предельные Чертоги

В руках Коэна появился свиток.

— Почему Мерт не может поехать со мной?

— Миграционные ограничения, — вздохнул Коэн. — Дверь, ведущая на Землю, контролируется нашими магами. Они никого не пропускают. Почти никого. Чтобы провести тебя, мне пришлось воспользоваться своим влиянием в одной из фракций. Двоих не пропустят.

Ольгерд открыл рот, чтобы задать еще один вопрос, но Коэн его опередил.

— Рык пройдет. Его не считают разумным существом.

Мерт презрительно фыркнула.

— Знаю, это не совсем правильно, — заметил посредник. — Мы очень мало знаем о полярных рлоках. Но земные чиновники придерживаются собственных взглядов.

Сказав это, Коэн положил на стол контракт.

— Прочти.

Ольгерд вернулся на прежнее место. Сел в кресло, внимательно посмотрел на свиток.

— Мы подумаем.

— Что ж, — Коэн поднялся. — Рад был повидаться. Переночую на постоялом дворе, утром двинусь в Ламмору. Так что у вас есть время все обсудить.

Волшебник ушел, не проронив больше ни слова.

Супруги сидели молча. Мгновение затянулось. Где-то под потолком жужжала муха.

— Я люблю тебя, — сказал Ольгерд.

Глупее не придумаешь.

— Знаю, — грустно улыбнулась Мерт, — но ты должен ехать. Мы оба это понимаем.

— А как же хозяйство? Я беседку не достроил…

Чем больше мастер ножей говорил, тем надуманнее ему казались аргументы.

— Ты не справишься одна. Огород нужно убрать. У меня еще заказ одного дружинника не доделан.

Мерт подняла руку.

— Хватит. Ты поедешь.

Пауза.

— Контракт не хочешь прочитать?

Вздохнув, Ольгерд развернул свиток. Быстро пробежал вглядом первую половину документа и сосредочился на пункте «ОБЯЗАННОСТИ СТОРОН». Выяснилось, что мастер должен отправиться в «Предельные Чертоги, именуемые далее Землей» и «провести расследование странных событий, описываемых нанимателем в устной форме». Контракт не исключал сотрудничества Ольгерда с земными наемниками и «представителями власти». Всю собранную информацию запрещалось «передавать третьим лицам». Коэн, в свою очередь, платил мастеру ножей сто империалов в неделю, которые будут передаваться «супруге работника» либо перечисляться на его счет в Трордорском Банке. Содержание Ольгерда на Земле (и все служебные расходы) будут оплачиваться отдельно. Кроме того, «супруга работника» получала в свое распоряжение «арендованное жилье в одном из районов Атолла Миядзаки на все время отсутствия мужа».

Раздел «ПИТОМЕЦ» предусматривал стандартные запреты на поедание людей.

Ольгерд отложил документ и посмотрел на жену.

— Что? — не выдержала Мерт.

— Ты отправляешься с нами, — сказал мастер. — Это прописано в контракте.

— На Землю? — опешила Мерт.

Ольгерд покачал головой.

— На Миядзаки. За счет Коэна.

Мерт завизжала и прыгнула на Ольгерда. Кресло скрипнуло, но выдержало. Ольгерд поцеловал жену.

Предстояло хорошенько поработать. Накормить Рыка, починить кое-что, собрать вещи. Поговорить с Валдисом — он не откажется присмотреть за домом. И навестить Коэна.

Дом опустеет.

Жаль оставлять Мглистый Брод — здесь стало уютно. Но главы любых книг однажды заканчиваются. Мир не может оставаться неизменным.

За Дверьми теперь придется следить Вячеславу.

— Неси перо, — сказал Ольгерд.

Трордор ей нравился, но не всегда.

Зимой, например, тут было неуютно. Летом — терпимо. Не то, что в горах.

Вячеслав старался не отпускать ее в город одну. Говорил, что Трордор — не для маленьких девочек, пусть даже и умеющих обращаться с ножами. Когда у Навсикаи появился питомец, она воспряла духом. Защитник, как у Ольгерда. Поначалу белый зверек был совсем крохотным. Повизгивающий комочек, тыкающийся в углы кельи. Непостижимым образом Навсикая чувствовала его. Ей снилось, как они вместе мчатся над снежными просторами. Рядом — пара огромных рлоков. Видимо, родители малыша. Бег сквозь пустоши, смена дня и ночи. Отсутствие времени. Над горизонтом поднимается багровый солнечный диск, потом он отступает. Неведомая рука вбивает в небосвод колкие звезды.

Они счастливы.

Иногда сны зверя и человека пересекались. Навсикая влетала в старый дом на Миядзаки, видела отца с матерью. Родители были вечно заняты. Вели какие-то бумаги, готовили, общались с разными людьми. Подолгу пропадали наверху . Лица папы и мамы с каждым годом становились все менее отчетливыми. Их не вернешь, девочка уже поняла страшную истину. Но Брин всегда был рядом. В идеальном доме на Утесе поток времени замер. Никто не уходил, все улыбались, играли вместе. В комнате Навсикаи резвился рлок.