Алекс Мак-Кинг - Пламя возмездия

— Откуда тебе столько известно об этой легенде? — подозрительно спросил Вашти.

— Во-первых, я здесь живу — видел немало. Во-вторых, пять лет назад мне довелось переправлять одного странного человека. Он пришел, как и вы, во время Тумана Призраков. Но проявил больше благоразумия и остался у меня переждать, пока колдовство не рассеется. Этот человек и поведал мне легенду Падших Атлантов.

— Ты дашь нам паром, старик? — спросил киммериец, решительно вскинув голову.

— Разве я могу отказать человеку, спасшему жизнь моему сыну? — грустно ухмыльнулся паромщик. Киммериец успел поведать ему историю похода через Пустыню Смерти. Когда же Фатих рассказал о своем путешествии, все встало на свои места. — Берите. Только не забудьте, что он не доставит вас на другой берег. Посередине реку перечеркивает остров. Так что, перебравшись через него, вам придется добираться до берега вплавь. А паром я потом подберу, после Тумана.

Внезапно дверь сотряс мощный удар, привлекая всеобщее внимание.

— И чего им неймется?! — покачал головой Хапри.

— Они чувствуют опасность, — напомнил паромщик.

— Мы ведь не собираемся разрушать заклинание! — возмутился Вашти. Он никогда не видел волков, и первая встреча с ними создала в его памяти не лучший образ, заставляя трепетать, казалось, бесстрашное сердце. В соседней комнате кто-то закричал, заставив даже Конана содрогнуться от ужаса.

— Фатих! — Паромщик побледнел. — Волки пробрались через дымоход!

Киммериец бросился вслед за сорвавшимся в места стариком. Краем уха он услышал, как надсадно затрещала дверь под тяжестью нового, более тяжелого удара. Кто-то сосредоточенно царапал прочные ставни, скрывающие окна. Дом паромщика атаковали уже не три волка. Киммериец по глухому рычанию выделил пятерых: двое прыгали на дверь, трое пытались найти слабину в добротных ставнях.

— Как мне надоела вся эта нечисть! — воскликнул Хапри, выхватывая саблю. Подскочил к двери, сдвинул засов.

— Об угол ударился?! — схватил его за плечо Вашти. — Хочешь нас всех погубить?!

Но молодой воин только отмахнулся, освобождаясь от руки асира. Толкнув дверь, он врезал по морде первому волку. Второй оказался порасторопнее, увернулся. Но Хапри успел полоснуть его саблей по глазам. И тут же закрыл дверь.

Тем временем киммериец и паромщик ворвались в комнату, из которой донесся крик Фатиха. В воздухе летали облака потревоженной сажи. Конан громко чихнул, привнеся в бесцельное кружение серых пылинок еще больший хаос.

Сын паромщика лежал на жестком ковре в центре комнаты. Над ним возвышался оскалившийся волк, презрительно сверкающий голодными глазами. Окровавленные руки Фатиха закрывали заплаканное лицо, полные дикого ужаса глаза. Но зверь, увидев короля Аквилонии, сразу же утратил интерес к первой жертве. Легко спружинив на сильных лапах, он бросился на киммерийца. Паромщик испуганно отшатнулся, враз потеряв всю воинственность.

Несмотря на молниеносную реакцию, Конан немного запоздал, поднимая меч. Когти волка вцепились в его руку, заставив выпустить оружие. Еще прыжок. Огромная пасть замерла совсем близко от горла воина. Киммериец, удерживая голову извивающегося животного за уши, почувствовал на лице разгоряченное дыхание. Ноги Конана натолкнулись на порог, и противники, сплетенные в смертельных объятиях, повалились на пол.

Паромщик заметил, что из огромного камина высунул голову еще один волк. Недолго думая, старик подхватил с пола меч киммерийца и рубанул от плеча. Полетела серая крошка. Меч задел камень, из которого был сложен очаг. Острое лезвие вонзилось в шею зверя и застряло, уперевшись в крепкий хребет. Сила старика не могла соперничать с силой хозяина оружия. Но такого удара оказалось достаточно. Волк дернулся и обмяк, закрыв своим телом лаз для других зверей.

Конан натужно хрипел, с трудом удерживая невероятно сильного противника. Ни один обычный волк не выдержал бы и мгновения в схватке с киммерийцем. Если только зверя не создала Тьма… Острые когти все глубже рыли борозды на теле Конана. Уродливая голова резко дергалась, пытаясь внезапным рывком прорваться к горлу короля Аквилонии. Но крепкие руки не ослабляли хватки.

Два когтя неожиданно впились в могучее бедро. Киммериец стиснул зубы от боли, собрал воедино всю ненависть и мощным рывком сломал зверю шею. С отвращением сбросил тварь с себя.

Конан прислушался и удивленно замер.

Наступившая тишина завораживала.