Владислав Русанов - Двойная игра

Вслед за повелительным окриком на тропу из придорожных кустов вышли четверо. По двое — справа и слева. Колесница Громодержца недавно скрылась за небокраем, но зеленоватый свет похожей на круг подцветшего сыра Старшей Сестры дал возможность Вилл и му четко рассмотреть арбалет, направленный ему в пупок.

— Держи руки на виду и лучше не дергайся! — приказал главарь, пришепетывая.

От своих подельников он отличался не только отсутствием передних зубов, но и клепаным шлемом со стрелкой-переносьем. Остальные обходились войлочными подшлемниками.

Виллим медленно развел руки в стороны. Ладонями вперед. Он хотел верить, что пальцы не дрожат. По крайней мере не так, как поджилки.

— Отпустили б вы меня, добрые люди, — молодой человек поразился, как жалко звучал его голос. Голос, которым он по праву гордился.

— Заткнись, — оборвал его нытье главарь, подходя поближе и поправляя крашеный кожаный плащ так, чтобы прикрыть металлически поблескивавшую бляху на груди.

— На что я вам? Одежка худая, денег нет почти… Только цитра. Так вам она без надо…

— Заткни пасть, я сказал!

Хлесткий удар по лицу заставил Виллима согнуться, пряча в ладонях разбитые губы.

— Лапы!

От жестокого тычка под дых воздух в легких мгновенно превратился в огненное алхимическое зелье, но руки вернулись в прежнее положение.

— Не нужно нам ни твое шмотье, ни твои медяки, — процедил шепелявый.

Стоящий по правую руку от него крепыш, бровь которого удивленно приподнималась от перечеркнувшего ее шрама, басовито хохотнул.

И тут Виллим понял, почему люди, принятые им попервам за обычных разбойников, не прятали лиц. Они не собирались его грабить. Они хотели его убить.

«Бежать, — молнией пронеслось в голове. — Кулаком шепелявого в наглую морду и в кусты…»

— И не вздумай. Болт догонит, — словно прочитал его мысли убийца.

Молодой человек затравленно оглядел кусты по обочь дороги. Нет, он не был принцессой из сказки. И храбрый герой в кованном нагруднике с каленым копьем в руке не примчит к нему на помощь на рыжем коне.

— Что, поняла кошка, чье мясо съела? — главарь подошел совсем вплотную, дыша застарелым перегаром. — Тише жить надо, сопляк. Дольше проживешь. Ты не дергайся, нам еще поболтать надо перед смертью. Так что, больше расскажешь — оттянешь смерть. Не надолго, но оттянешь.

Меченый опять хохотнул. Гулко, как в пустой бочонок.

— О… О… О чем рассказать? — язык с трудом повиновался Виллиму.

— Обо всем, о чем спрошу, говорливый ты мой. Только вначале Зыркун тебе пальчики попереломает…

Внезапный громкий шорох в кустах слева от дороги заставил всех, включая Виллима, повернуться. Медленно, как в кошмарном сне, позади арбалетчика соткалась из лесной темени крылатая тень. Правое крыло гигантского нетопыря лишь слегка коснулось незадачливого стрелка, но этого хватило, чтобы человек рухнул ничком в папоротник, не издав ни звука. Болт с мерзким чавканьем глубоко ушел в мягкую землю.

Виллим, повинуясь заячьему инстинкту, развернулся и бросился наутек, но врезавшийся в крестец тяжелый сапог шепелявого бросил его на дорогу. Прижимая к груди драгоценную цитру, молодой человек ударился локтями так, что из глаз брызнули слезы. Сквозь их мутную завесу он с трудом разглядел, как черный нетопырь превратился в человека. Точнее в юную тоненькую девушку, которая чудно присела на одну ногу, сжимая в руках дорожный посох.

Коротко кивнув Зыркуну на Виллима (мол, наблюдай) главарь пошел навстречу незнакомке. Клинок, словно по волшебству появившийся в его руке плясал, как жало ехидны. Третий убийца выхватил из-под плаща два кистеня и пошел полукругом, отрезая девушке путь к отступлению.

— Ты встряла не в свое дело, сестричка, — медленно, выплевывая каждое слово, проговорил шепелявый. — Ты сдохнешь вместе с ним.

Девушка не ответила, но пристальный взгляд, брошенный на убийц, сказал: «Это вряд ли…»

Кратким движением коснувшись уложенной вокруг головы косы, она вдруг стукнула посохом о землю и буквально взлетела в воздух, раскручиваясь вокруг собственной оси. Выпад предводителя убийц пропал втуне, а кончик развевающейся косы только слегка мазанул его по виску. Шепелявый еще не коснулся земли, когда конец посоха с хрустом врезался в кадык Зыркуна. И снова прыжок. Взмах посоха и треск ломаемых позвонков.

Три тела рухнули одно за другим. Над местом побоища воцарилась тишина, прерываемая только хриплым дыханием Виллима.