Андрей Величко - Канцлер империи

Так, подумал я, что должен делать муж, у которого жена сбежала с каким-то проезжим королем? Правильно, тут же навострить лыжи налево и, желательно, тоже к королеве. Но таковая в России всего одна, и к ней мне как раз и надо! Так что пора двигать в Зимний, к племяннице и пасынку – пусть внесут ясность в некоторые аспекты одной животрепещущей проблемы.

Когда осенью прошлого года в кабинете Моргана вдруг начали рваться снаряды с ядовитыми осколками, погибли почти все там находившиеся. Но секретарь самого Моргана первым взрывом как-то случайно был не задет, а второй и последующие переживал уже под диваном в дальнем конце кабинета. Так что осколок ему достался всего один, маленький и с незначительным количеством яда, а диван от последовавших за осколочными зажигательных снарядов загорелся сверху и как-то вяло, так что оного секретаря успели доставить в больницу, хоть и в тяжелейшем состоянии. За неделю, в течение которой его состояние смогло улучшиться до просто тяжелого, Танечка успела подготовить и провести блестящую операцию.

От мексиканского яда, приготовленного нашими биохимиками, отравленный становился черно-синим оскаленным страшилищем, непохожим не то что на себя при жизни, а и вообще на человека, так что задача поиска донора для подходящего трупа сводилась лишь к приблизительному сходству с оригиналом. В общем, пациента одним прекрасным утром нашли мертвым, а лечащий врач сбежал, вызвав вполне оправданные подозрения полиции. Правда, его поиски не увенчались успехом, ибо на триста метров никто еще нырять не умел. Может, с ним и поступили бы погуманнее, будь он не таким жадюгой, но Танечка вполне обоснованно решила, что врач, берущий взятку аж в двести пятьдесят тысяч, пусть лучше спокойно полежит на дне, а не позорит славное сословие целителей своим существованием. Наши вон за голый оклад ухитрились довезти так и норовящего помереть секретаря аж до Гатчины! А теперь его здоровье улучшилось настолько, что можно было приступать к разработке, за направлениями которой я и ехал к двум главным финансистам Российской империи.

В холле Машиных покоев обнаружилось новшество, а именно: наконец-то дописанная картина Сурикова «Покушение». Однако, присмотрелся я, что-то оно мне напоминает… Точно, Делакруа, «Свобода на баррикадах»! Во всяком случае, поза императрицы-королевы была очень похожа: на картине Маша указывала спасателям на дымящиеся развалины с торчащими из-под груды кирпича чьими-то окровавленными ногами. Наряд императрицы был чуть скромнее, чем у дамы на французской картине, но самую малость и только в верхней части. Снизу же – наоборот, ибо по легенде Машина повязка была сделана из нижней части подола юбки, а потом остатки той юбки ушли на перевязки прочих жертв артобстрела с Невы. В общем, пока не схлынул послепокушенческий бардак, племянница красовалась в самой настоящей мини и была в ней неоднократно сфотографирована…

– Эх, не того ты маленько секретаря прихватил, – сокрушенно заметила мне племянница.

– Остальные вовсе мертвые были, – напомнил ей я.

– Да что уж тут поделаешь… Просто поведение моргановской империи после смерти ее главы более или менее предсказуемо, а вот в наследстве Шихта с Варбургом происходят интересные вещи…

– Как там Вилли? Переживает? – поинтересовался Гоша.

Брат одного из находившихся в обстрелянном кабинете, Макс Варбург, до недавнего времени был главой Гамбургского банка. Его фамилия фигурировала в списке людей, финансирующих антироссийские поползновения в Германии, так что кайзер лично подписал ордер на его арест. Ведь говорил же я ему, что нельзя лишать тайную полицию следственных функций, оставляя ей только оперативные! В результате, едва оказавшись в вожделенных руках юстиции, Макс тут же сбежал в Штаты. Кайзер озверел, расширил полномочия гестапо и даже попросил меня прислать бригаду следователей для помощи его растяпам, расследующим этот вопиющий факт. Бригада была послана под видом китайских беженцев, сразу по пересечении границы «арестована» и сейчас пребывала в Моабите, где учила немцев правильному обращению с подследственными. В общем, Вилли переживал в нужном направлении, о чем я и сообщил Гоше. И спросил, как он там, кризис-то? Почему его не было?

– Так ведь кризис – дело тонкое! – развеселилась Маша. – Его надо в спокойной обстановке готовить, вдумчиво, не отвлекаясь на сиюминутное… А тут пришел дядя Жора с пушкой и начал в окна палить. Жаль, что порталы открываются только в текущее время. А то смотаться бы тебе в самое начало две тысячи восьмого года и тоже бабахнуть, люди бы спасибо сказали.