Юрий Никитин: Начало всех Начал

Мир Асии озарился дивным огнем, однако Он тут же убрал его всюду, оставив только на этом клочке материального мира. Отныне свет, сказал Он себе, будет всегда в начале всего: свет духа, свет понимания, свет Цели. Да, Его сподвигла на это вот творение важная Цель, а не причина, и что отныне существование и развитие не в том, что какие-то причины будут подталкивать Его действия, а то и руководить ими, а только Цель, тянущая все-все за собой.

— Да будет свет всегда, — повторил Он, — и да будет он вначале…

И Он торопливо создавал, творил, стараясь не упустить этот дивный момент взлета и вдохновения, когда решения приходят сразу готовые, чистые, правильные, а не вымучиваешь в долгих раздумьях.

Его мысли, страстные и огненные, быстро обретали зримые очертания и носились над новосозданным миром, взмывали ввысь, проскакивали сквозь горы и опускались в бездны, а Он с интересом смотрел на них, удивляясь, как в этом мире, где Его воли так мало, даже Его мысли становятся зримыми, хоть и невещественными.

Они носились, сшибались друг с другом, одни вырастали, могучие и властные, другие умалялись, малые и робкие, и вскоре Он с интересом заметил, что у всех есть отличия, их можно даже разделить на старших и младших… даже старших, средних и младших. И если младшие просто обычные, серые, то старших в их мощи можно назвать сверх- или архимыслями, сверхобразами, ибо каждая из них является носителем какой-то сильной идеи.

— Ангелы и архангелы, — произнес Он с интересом. — Да будет так.

Он творил мир быстро, широкими мазками, не вдаваясь в мелочи, а сразу указав, как чему быть, чтобы все работало во взаимосвязи и не требовало его внимания.

Последним актом создал то, что назвал жизнью, самое сложное и многообещающее, проверил и сказал «хорошо», все работает, все получается, можно приступить к самому сложному и рискованному…

Мысли клубились, сшибались, метались, как вспугнутые мухи, зачем Он их только выпустил, какой-то болезненный интерес, вообще какой-то сумбур, слишком многие вопят, что Он не так поступает с этим миром, что все неправильно, все не так…

— Тихо! — гаркнул Он. — А как?.. Что вы все… Ну так идите и посмотрите на этот мир! И укажите Мне, тупому и неразумному, как надо! Как правильно! Идите на землю, вы даже не поняли, что Я задумал и чего жду!

Огненные мысли-ангелы вылетели, как стрелы, задрожали жаркими огоньками на расстоянии и моментально исчезли, для них нет расстояний, как нет и препятствий. Он удивился, не думал, что их так много, но одновременно ощутил некоторое облегчение. Да что там некоторое, сразу стало легче, понятнее, вернулась уверенность в своей правоте.

Посмотрите на этот удивительный мир. А потом и беритесь подсказывать…

Он некоторое время напряженно размышлял о великой Цели и способах ее достижения, все очень непросто даже для Него, такой сверхзадачи Он никогда еще не ставил…

И не заметил, как ангелы начали возвращаться, снова носились вокруг и мешали идеями, советами, планами, предположениями и вариантами развития этого странного и удивительного мира.

Он отмахивался, напряженно размышляя над завершающим актом творения, а мир стремительно и очень пластично менялся, перетекал из формы в форму, подстраиваясь под то, что Он хотел увидеть.

Ангелы мелькали, как огненные мухи, жужжали и докучали, некоторые вырастали до размеров пламенных гор, их голос становился слышен даже в материальном плане.

— Ты сотворил прекрасный мир, — произнес ангел, которого он назвал бы голосом милосердия, — так заверши же то, что Ты задумал! Создай человека, он будет творить милосердие в нем.

— Что? — вскричал постоянно соперничающий с ним ангел правды. — Да он все загадит ложью, преступлениями и разрушениями! Животное, наделенное душой, хуже, чем просто животное!

— Все-таки сотвори, — настаивал ангел справедливости, — он еще больше украсит созданный Тобой мир добрыми делами.

— Недобрыми, — возразил ангел мира и доброты, — он наполнит этот мир враждой и завистью!

Он выслушал всех, покачал головой и сам только сейчас отметил, что у Него появилось почти материальное тело, а в нем голова, то есть Он в задумчивости о Главном уже принял облик одного из собственных творений в этом материальном мире.

— Вы все правы, — ответил Он и прислушался с интересом, как звучит Его голос в этом мире, как мысли передаются здесь звуками, запахами, жестами и еще множеством способов. — Но Я добр, как это будет называться здесь, терпелив и даже долготерпелив. Человек будет полон недостатков, этого не избежать, но все же его создам.