Николай Басов: Возвращение

Но Приам, разумеется, все понял. И хмыкнул.

— За две тысячи лет, пока существует Орден, более двадцати раз было объявлено, что Он пришел. И все двадцать раз приходилось, как тебе известно, признаваться в ошибке. Поэтому я позволю себе усомниться.

— Магистр Его Ордена сомневается в Его возвращении в этот мир?

Учитель стал излучать такое веселье, что Возрожденный засомневался, правильно ли ловит их настроения.

— Я не сомневаюсь в Его приходе. Просто не верю, что Он заявится в ближайшее время.

— Но в предсказании говорится, что именно тогда, когда Его ждут меньше всего, в самые трудные времена, когда сумерки опустятся на Землю, появится Тот, который… — И Учитель перешел на какой-то очень древний язык, который не вызывал у Возрожденного даже предположений о значениях слов.

Трола отвлек один из воинов. Ему что-то потребовалось для готовки. Возрожденный отвел его в пещеру, показал полку, на которой стояли коробки с пряностями, и скорее вернулся к обрыву, чтобы слушать дальше.

На этот раз разговор шел на дериб. Учитель говорил:

— После того как он станет Воином, я сделаю его Стратегом. Потом, если никто нам не помещает — говорю как о врагах, так и о друзьях, — мне хотелось бы преподать ему науку Знающего. А потом я сделал бы его…

— Остановись, Султунар! Даже если поверить твоим рассказам о его способностях, и тогда получается, что вам нужно еще лет тридцать.

— В столь малый срок можно не успеть, мастер Приам. Мне бы хотелось, чтобы ты как следует объяснил это проконсулу Ордена.

— Малый срок? — Приам едва скрывал свое раздражение. — Тридцать лет ты называешь малым сроком, мастер Султунар?

— Это малый срок для выбранного мной обучения, Приам.

— А ты можешь представить, насколько сильнее станут наши враги за эти тридцать лет? Ты представляешь, сколько людей погибнет, заплатив жизнями за ваше спокойствие и хотя бы относительную безопасность?

— Я не представляю, да и не собираюсь подсчитывать потери за эти тридцать лет. Потому что мне выпала более сложная и важная задача.

Приам вздохнул. Для воина его класса это было откровенным признаком низменной ярости.

— Ты говоришь, у тебя есть подозрения, что Трол — это Он. Предположим, только предположим, что я могу допустить это. Тогда я сделаю следующий шаг — соглашусь, что воспитывать Его более сложная задача, чем все, что делаем мы, находясь на дальних подступах к вашей пещере. Но если это не Он? Что ты почувствуешь, если сорок лет, считая уже проведенные тут, будут потрачены зря? И если окажется, что ты — с твоим умом и искусством — отсиживался в глуши с мальчишкой, который даже не способен представить себе…

— Не нужно так говорить.

Возрожденный никогда не думал, что Учитель может прошипеть слова с таким гневом. Впрочем — еще не растаял в воздухе последний звук, а Учитель уже был спокоен. Как ни в чем ни бывало он произнес:

— Представь себя в противоположной ситуации. Что скажут, если выяснится, что у нас была возможность разом, в течение одного поколения разрушить Империю, а мы, вместо того чтобы готовить, как ты выразился, этого мальчишку, бросили его неподготовленным на решение пусть тяжелых и кровавых, но частных, незначительных задач? Что ты почувствуешь, если выяснится, что Трол пусть даже не Он, но что он мог намного больше, чем сделаться одним из рубак, которых так легко нанять за деньги, или купить за власть, или просто завербовать, потому что Империя наплодила толпы ненавидящих ее людей и драться с ней будет чуть не каждый, если ему подсказать, где достать оружие? Мне жаль, мастер Приам, но ты забываешь — мерой любого искусства является эффективность. Это относится к войне, это же относится к человеку. Приам изменил тактику.

— Ты прав, как всегда, Султунар. Если бы все зависело от меня, ты получил бы столько времени, сколько считаешь нужным. К сожалению, решение зависит не от нас, но я надеюсь, что сумею представить проконсулу твои соображения в наилучшем виде.

— Я рад, мастер. Мы всегда понимали друг друга.

— Но теперь, мастер Султунар, испытание необходимо. Когда твой подопечный будет в лучшей форме для небольшого приключения?

— Он всегда в форме.

Книжник улыбнулся. Он был доволен. Теперь он получил право делать с Возрожденным все, что угодно.

— Тогда я попробую после обеда. Знаешь, на сытый желудок даже опытным бойцам случалось…

— Правильно. Испытывать — значит все делать неожиданно, — ответил Учитель. Он опять усмехался, только теперь книжник этого не чувствовал.