Роберт Говард - Королева черного побережья

Подобно листьям, что весной хотят Дождаться осени, что выкрасит их кровью Хотела одарить его она Неугасимой, пламенной любовью.

Песнь о Белит

Копыта звенели по улице, ведущей к пристани. Люди поспешно разбегались, едва успев разглядеть всадника на вороном жеребце. На всаднике был панцирь и развивавшийся по ветру красный плащ. Позади слышался шум погони. Доскакав до причала, всадник с такой силой осадил коня, что тот сел на круп. Матросы, поднимавшие полосатый широкий парус на высокобортной пузатой галере, засмотрелись на богатыря, а здоровенный чернобородый шкипер протестующе закричал, когда всадник прямо с седла в невероятно длинном прыжке соскочил на палубу.

— Кто тебе разрешил взойти на корабль?!

— Отчаливай! — рявкнул незнакомец, сунув под нос шкиперу свой огромный меч, с клинка которого стекали алые капли.

— Мы же плывем к кушитскому побережью! — попытался отговорить его шкипер.

— Так и плыви в Куш! Отчаливай, я тебе говорю! — Богатырь бросил взгляд в конец улицы, где уже появился конный отряд, за которым бежала группа лучников.

— А у тебя есть, чем заплатить за проезд? — не унимался шкипер.

— Сталью заплачу! — взмахнул мечем воин. — Клянусь Кромом! Или твоя галера немедленно отплывет, или я утоплю ее в крови экипажа.

Шкипер неплохо разбирался в людях. Ему хватило одного взгляда на застывшее в гневе мрачное, покрытое шрамами лицо, чтобы без лишних слов оттолкнуть галеру багром от берега. Весла опустились, заработали гребцы. Вскоре дуновение ветра наполнило парус. Галера все быстрее и быстрее скользила по волнам океана.

На берегу всадники в ярости потрясали мечами, выкрикивая угрозы.

— Пусть бесятся, — усмехнулся воин. — Следуй своим курсом, благородный шкипер.

Шкипер сошел с мостика на палубу и принялся разглядывать незнакомца. Тот стоял, опираясь на мачту и все еще сжимая в руке меч. Его могучая фигура была закована в черный чешуйчатый полупанцирь, блестящие наколенники и серо-голубоватый стальной шлем, из которого торчали отполированные бычьи рога. С могучих плеч свешивался, развеваясь на ветру пурпурный плащ, широкий пояс был украшен золотой пряжкой. Видневшиеся из-под шлема аккуратно подстриженные черные волосы контрастировали с голубыми глазами.

— Коль уж нам суждено путешествовать вместе, — сказал шкипер, — то неплохо хотя бы познакомиться для начала. Меня зовут Тито, я шкипер из порта Аргос. Направляюсь в Куш, менять бусы, шелк, сахар и бронзовые мечи на слоновую кость, копру, медную руду, жемчуг и сильных черных рабов.

— А я Конан из Киммерии. Прибыл в Аргос в поисках достойного меня занятия. Но сейчас королевству не грозят войны, так что я не нашел, к чему бы приложить руки.

— Почему же тебя преследовали гвардейцы? — спросил Тито. — Это, конечно, не мое дело, можешь не отвечать…

— Мне скрывать нечего, — перебил его Конан. — Клянусь Кромом, я немало времени прожил среди вас, цивилизованных людей, как вы себя называете, но никак не смог постичь ваших обычаев.

— Прошлой ночью сотник королевской гвардии в таверне хотел отобрать девчонку у моего приятеля, который, естественно, заколол гвардейца. Но, видимо, ваши законы охраняют наглецов. Парню пришлось бежать. А поскольку меня видели рядом с ним, то потащили в суд и принялись допытываться, где мой приятель. Я ответил им, что это мой друг, и я не могу его выдать. Тут судья завопил, что меня надо бросить в подземелье за оскорбление суда и держать там до тех пор, пока я не выдам приятеля. Поняв, что они все там свихнулись, я выхватил меч, раскроил голову судье, прорубил себе дорогу из зала суда, вскочил на коня предводителя гвардейцев и помчался к порту, чтобы попасть на корабль и отправиться подальше отсюда.

— Не испытываю горячей любви к судейским, — сказал Тито. — Правда, по возвращении у меня могут быть неприятности, но у меня есть все основания утверждать, что я действовал исключительно под угрозой насилия. Вложи меч в ножны, мы мирные моряки и не имеем ничего против тебя. К тому же неплохо иметь такого воина на корабле для защиты. Пойдем-ка, выпьем по кувшинчику вина.

— Вот это по мне, — охотно согласился Конан и сунул меч в ножны.