Анджей Ясинский - Ник-7

Система отработала и круг схлопнулся в точку. Когда происходило ментальное тестирования, в ментальном слое было произнесено слово по атлосски «готовность» и система четко отследила по моей непроизвольной реакции, что я понял его. Я специально слегка ослабил свои ментальные щиты, так как предполагал нечто подобное. То есть система поняла, что я знаю язык атлов. А через секунду на месте мумии, покрывая ее, возникла иллюзия человека, который видимо и сидел здесь до того, как превратиться в нее. Он встал, а мумия осталась. На лицо так сказать были и отличия человека на иллюзии с собственно мумией. Мумия понятно — нечто усушенное, но с нормально сохранившейся одеждой. Думаю, если бы я снял воздушный фильтр, кстати значительно усовершенствованный после посещения эльфов, то запаха никакого бы не почувствовал — слишком давно все произошло. В общем мумия как мумия. А вот иллюзия показывала очень пожилого человека, даже скорее старика, вполне европеоидной внешности, но с нюансами — ровный римский нос чуть — чуть более длинный привычного не цепляющего взгляд стандарта; когда‑то явный брюнет, чернота волос с трудом пробивается сквозь обсыпавший их снег; естественный загар или просто кожа со слегка красноватым оттенком; посадка головы высокая, чувствуется стать.

Слегка выставив правый бок вперед, старик, опираясь на изукрашенный резьбой посох, спустился на пару ступенек да так и остановился — правая нога на ступеньку ниже левой.

— Приветствую тебя, незнакомец! — Здесь запись почему‑то предпочла «говорить» не ментально, а обычным голосом. Явно усиленный магически голос довольно громко звучал в воздуха, вибрациями воздуха гоняя поднявшуюся после моего прихода пыль. Рядом появился Умник с моим субноутом в руках, который я восстановил так же как и бадди — комп, и что‑то там стал мудрить. Непонятно зачем. На его появление никто не обратил внимания. Покосившись на ослушавшегося меня Умника, я создал кресло, плюхнулся в него и приготовился слушать дальше — кажется это надолго.

— Если ты слышишь меня, значит ты так же как и мы — сын атлов или даже может быть сам атл. Меня зовут Чирионака и я являюсь последним представителем моего народа, который в разные времена разные народности называли как «истинные люди», «божественные тени», «непобедимые», иногда даже называли богами или небожителями, но во время своего упадка и деградации, последовавших после изнурительной войны с чужаками, остатки моего народа, униженного, но так и не побежденного, вернули себе память предков и стали называть себя «дети атлов» — «атл анты».

— Выслушай же историю моего народа, о чужак! Не знаю, зачем я оставляю это сообщение потомкам. — Старик замолчал. — Потомки. Все мои потомки остались в другом мире. А здесь… Доживет ли эта запись до того мгновения, когда кто‑то сможет ее прослушать? — На слове «другой мир» я сделал стойку и поднял палец, показывая Умнику быть внимательным и не шуметь — мало ли, очень уж старое тут все, возьмет да сломается в самый интересный момент!

— Может быть я надеюсь, что тот, кто вложил много сил в мой народ, узнал, что мы следовали его заветам, но не справились не по нашей вине… Оправдаться? Может быть. Заслужить прощение? Не знаю. Да и стоит ли? Прошли многие века, но я почему‑то уверен, что он еще может быть жив, Дронт, именно так он просил себя называть.

Я переглянулся с Умником. Тот пожал плечами.

— Мой народ появился на свет в другом мире. Об этом сохранились очень смутные воспоминания, многое я могу лишь домысливать. Однако мы всегда были особыми — наша внутренняя потребность жить так, как мы считаем правильным никогда не находили отклика у других народов. Как гласят предания, мы появились здесь внезапно. Весь народ сразу. Уснули там, проснулись здесь. Много позже Дронт, с которым я, тогда совсем сопляк, вместе с моим учителем обсуждал нашу историю, высказал предположение, что грань миров просто истончилась как раз там, где мы жили. Не знаю, может и так.

— Дронт… Он появился неожиданно, налетел как смерч и изменил нашу жизнь. Он то появлялся, то исчезал на века. Я бы сказал, что он вечен. Ибо как объяснить то, что в каждом поколении он появлялся и корректировал наше развитие? Чего он добивался? Как‑то мне в момент отдыха он признался, что мы — особенные. И возможно мы сможем помочь ему достичь его цели. Какой? Я не знаю. Он умолчал. Иногда он пропадал надолго и память о нем стиралась или считалась старыми преданиями. Тогда он являлся нам и становился императором или жрецом, или ученым и только потом, когда он уходил, мы понимали, что человек, вновь повернувший ручей нашей жизни — Дронт.