Дмитрий Колотилин - Завтра Война (СИ)

А я уже смотрел иным взором, обнявшись белоснежно-призрачным пламенем, выжигающим растекающуюся вокруг черноту, невидимую обычным взглядом. И это не та чернота, что присуща Тьме или Мраку, сия иная, можно сказать, что пустая, нет в ней ни чёрного, ни иного цвета, лишь пустота, поглощающая суть всего, от этого и кажущаяся чёрной. Но пламя – первозданный свет, источающий саму суть жизни и способный на разрушения, не пожирается тем, но выжигается, отстраняясь и отступая, не в силах побороть противоположность. Но взор не обращается к черни, не отрываясь от надвигающейся угрозы и примечая среди роящейся черноты, источаемой из безжизненных тел, крупицы схожего, собирающиеся в единое целое, оставаясь разрозненным. И чтобы целое победить, нужно разрушить каждую частицу в отдельности, не позволяя появиться новым.

- Так вот, что ты делал здесь, - произношу, слегка скалясь: - Жнец, зачем тебе это, чей ты вассал?

Мечи, ликуя после длительного отдыха, просвистели, распыляясь пламенем и с радостью рассекая пусть и мёртвую, но плоть. Тут же нахлынуло то самое чувство, когда хищник насыщается добычей, и мне понравилось, а тело закрутилось в танце смерти ещё сильнее, уводя всё глубже и ближе к центру. И не хотелось останавливаться, не хотелось бояться, лишь продолжать уклоняться и кружиться, каждое мгновение нанося удар за ударом и пьянея с каждой пролитой каплей крови.

«Что было до этого – не важно, как и то, что будет после, но лишь бы это ощущение длилось вечно, и не важно, скольким будет суждено пасть от моих рук, ведь они – лишь пища для меня, и даже раны не способны меня остановить, ведь я есть сама Смерть…»

Междуглавие 13.

- Сама Смерть, - женский голос раздался с явной усмешкой, принуждая меня попытаться открыть глаза: - Надо же умереть именно с этой мыслью.

- Кто здесь?

- Я, - отозвался тот же голос.

- Где я?

- Здесь, - вновь ирония.

- Я ничего не вижу.

- А что ты хочешь увидеть?

- Я? Я не знаю. Что со мной случилось?

- Ты умер.

- А ты?

- Да. Смерть.

- Марана?

- Нет. Просто Смерть.

- Но ведь Марана – богиня Смерти.

- Именно богиня, но не сама суть. А я есть сама суть, чьи воплощения во всех мирах предстают пред теми, чей срок истёк. Я есть само Первоначало, если тебе это интересно, хотя, вижу и так, что интересно.

- Мой срок истёк?

- Нет. Ты просто умер.

- И что теперь со мной будет?

- Ну, если бы прежде ты попросту отправился в Сумрак Небытия, где твоя суть питала бы фантомы зарождающихся сущностей, ведь её хватило бы лишь на это, мир бы тебя испил в миг. То теперь же я отправлю тебя обратно в молодой мир, где ты продолжишь служить мне, Вестник Смерти.

- Вестник? Кажется, я не уверен, но…

- Вестник, именно Вестник, хотя, об этом ты не будешь помнить, разве что… Да, моя Дочь отметит тебя, а после… Не важно. Хм, скажи, есть ли у тебя желание? Я его исполню. Любое.

- Спасибо, не надо.

- От чего же? Ни абсолютное бессмертие не попросишь, ни божественность? И даже горы золота? Ведь за это ничего не спрошу.

- Бесплатный сыр бывает только в мышеловке.

- А ты не прост, совсем не прост, видимо, поэтому боги тебя приметили. Что ж, ты первый, за тысячу лет, кто ничего не попросил, а знал бы ты, сколько хотели стать богами, - в голосе прозвучала ирония.

- Я тебя не отрываю от дел?

- Нет, времени в моей обители нет, и сейчас здесь всегда. Мы можем с тобой беседовать без конца, но в Мироздании река времени не сдвинется даже на толику.

- Заманчиво.

- Очень, но у нас ещё будет время побеседовать, а пока возвращайся обратно. Тебя зовут. Очнись, Огнеслав, очнись! – вдруг раздавшись громогласным эхом, голос начал удаляться: - Очнись, Огнеслав, очнись!

Глава 14.

«Кажется, сплю, и просыпаться не хочется, совсем, ведь, если я открою глаза, то всё, что было пережито за последнее время, окажется лишь сном. А мне бы этого не хотелось, ведь так прекрасно ощущать себя свободным, и стремишься сохранить это чувство подольше. И, будучи уверенным, что происходящее со мной лишь снится мне, не желаю открывать глаз, ведь, как только я это сделаю, вернётся прежний мрачный мир.

Я окажусь лежащим в своей кровати, и через десять секунд зазвонит ненавистный будильник. Мне придётся вставать, брать кружку горячего кофе и садиться за компьютер, чтобы получить порцию утреннего интернет трафика, пропустив через себя мегабайты ничего не значащей информации. Через полчаса нужно будет выйти из дома, чтобы успеть на работу, насладившись утренней поездкой в маршрутке.