Skopetskiy - REVOLVE (I-IV том)

ВСТУПЛЕНИЕ

Тьма беспамятства расступилась.

Не исчезла полностью, ведь человек так и не открыл глаза, хоть и очнулся. Но она утратила глубину. Стала не такой кромешной и теперь в ней нельзя было спрятаться. Нельзя укрыться ею от творившегося безумия.

Безумие…

Пригвождённый к столу человек отдал бы многое… Отдал бы всё, чтобы утратить свой разум. Чтобы все мысли погасли и его естество растворилось в такой привычной прохладе темноты. Ведь темнота дарила покой. Дарила отдохновение от…

К животу прикоснулся холодный, острый металл. Но холод почти сразу ушёл, уступив место жгучей боли!

Человек против собственной на то воли распахнул глаза. Дыхание стало надсадным от еле сдерживаемого крика. Всё тело напряглось, натянулось, словно готовая лопнуть струна, но с места сдвинуться не смогло.

Острый нож погрузился глубже. Прошёл кожу, добравшись до мышц – податливая плоть легко и мягко расходилась в стороны.

Быстрый, уверенный росчерк пыточного инструмента и человек возопил. Вопль был надрывный. Высокий и протяжный. Наполненный непередаваемой агонией и ненавистью, он леденел жилы и холодил сердце.

Но вытянутая, сплошь покрытая повязками ладонь не дрогнула ни на миг. Крючковатые, слишком длинные для человека пальцы, мерно отложили уже ненужный инструмент и нырнули внутрь образовавшегося разреза.

Крик пригвождённого человека сорвался. Голос надломился, обратившись утробным хлюпаньем.

А вот разум упорствовал. Так долго упорствовал…

И никто не отзывался на мольбы. Не о свободе. Не о избавлении. А лишь о том, чтобы вслед за голосом сломался и разум.

Чтобы тьма больше не уходила.

Копошение в чреве стало невыносимым. Изо рта доносилось уже даже не шипение, а невнятные хрипы.

Но наконец мир перед глазами поплыл. Сознание помутилось и вновь опустилась тьма. Такая приятная, но короткая…

Последняя мысль провалившегося в беспамятство человека была пропитана ненавистью. Чёрная и густая она не имела какой-то цели. Вырвись эта ненависть наружу и в ней утонуло бы всё. И тварь, истязающая его тело и разум. И он сам. И весь этот проклятый, ненастоящий мир.

Казалось бы, прошло всего мгновение.

Но вот тьма вновь расступилась.

Как и десятки, сотни раз до этого…

ПРОЛОГ

День был до того рутинный и непримечательный, что дальше уже некуда. Солнце как назло спряталось, не желая даже самую малость разогнать это мрачное настроение, накрывшее мегаполис. Здесь, среди россыпи многоэтажек, высотой немногим меньше километра, и без того редко когда можно было насладиться солнечным светом, а сейчас – и подавно.

Стояло позднее утро, но на улицах уже было не протолкнуться. Среди бурного серого потока спешащих кто-куда жителей шёл парень. Ничего примечательного, на первый взгляд да и на второй, если честно, тоже. Такое же серое пятно, которому на вид было лет тридцать пять. И нужно было бы вглядеться уж совсем пристально, чтобы заметить, что на самом деле этот человек ещё совсем молод: самую малость за двадцать, не больше. Но перекошенное гримасой боли бледное лицо, померкший взгляд и шаркающая, совсем безжизненная походка явно не молодили его.

Прямо сейчас бедняга возвращался со специализированной аптеки. Лекарства, которые должны были самую малость продлить ему жизнь, хоть и действовали, но вызывали столь мучительные и сильные мигрени, что парень был не слишком-то рад тому, что ещё не умер.

Понурив угрюмый взгляд, он молча брёл вперёд, сопротивляясь живой волне людей, которых, как это всегда бывает, не слишком волновала судьба первого встречного.

«Не могу больше…» — Подобная мысль в том или ином виде приходила этому человеку в голову вот уже целый месяц. Каждый день и по многу раз. Но он упорно терпел эту шутку судьбы, продолжая принимать лекарства.

Неизлечимое нейродегенеративное заболевание прогрессировало чрезвычайно быстро и, даже по самым оптимистичным прогнозам, ему оставалось не больше месяца. И это при условии приёма непомерно дорогих лекарств. Несмотря на уровень развития современной медицины, подобные заболевания нельзя было даже купировать, поэтому бедолаге ничего не оставалось, кроме как смириться с таким исходом.

И плевать, что так хотелось пожить ещё хоть немного…

Продолжая неспешно шагать, он услышал шум воды, но удивился лишь на мгновение. Эта голограмма с рекламой игры была здесь уже очень давно. Парень всё же поднял кажущуюся столь тяжёлой голову и взглянул перед собой. Там приютилась небольшая возвышенность, над которой сияла объёмная оптическая проекция. Старинный деревянный корабль мерно качался на волнах, разрезая морскую лазурь. На борту столпилось довольно много людей, одетых в странные, будто украденные из прошлой эпохи наряды. Корабль продолжал плыть, постепенно камера отдалилась и стало ясно, что на воде находилась целая армада подобных судов. Место их назначения тоже было хорошо известно. Вряд ли на целой планете ещё остались люди, которые о нем не слышали.