Андрей Васильев: . 'Акула пера в мире Файролла-9' 'Право выбора'

— Садитесь, гости моего дома — и ибн Кемаль подал нам пример, опустившись на один из ковров — День был трудный и сегодня любой из нас мог не дожить до того момента, когда солнце скроется за горизонотом, чтобы отдохнуть от этого мира. Но мы — дожили и теперь вправе вознаградить себя за усердие и смелость этими скромными блюдами.

— Скромными — Кро обвела глазами стол и ткнула пальцем в желтоватую массу — А это что такое? Каша, что ли?

— Не знаю, что такое каша — Хассан пригладил усы — Это буламик.

— А там что? — Кро не на шутку заинтересовалась блюдами, источающими пряные ароматы.

— Там? — Ибн Кемаль как заправский шеф-повар стал называть неизвестные для девушки названия — Фалафель, хумус, баба-гануш, почки верченые джейраньи …

— Все-все. Я поняла, что от того, что я узнаю название, для меня ничего не меняется. Я лучше пробовать буду.

Я отщипнул чутка от того, съел немного этого, но кусок в глотку не лез. Ибн Кемаль ничего просто так не делает, значит, этот банкет устроен неспроста.

Между тем Хассан шутливо общался с Кро, негромко посмеиваясь, и не забывая то и дело отправлять в рот кюфту, которой сегодня явно отдавал предпочтение.

Спустя минут двадцать он в очередной раз огладил усы, и тожественно произнес -

— Теперь, когда мой долг гостеприимного хозяина выполнен, пришло время вручить вам то, что было обещано.

Кро заулыбалась и потерла ручки.

Ибн Кемаль подошел к невысокому секретеру, стоящему в углу, открыл его и достал оттуда переливающееся камнями ожерелье.

— Подойди ко мне, женщина — попросил он Кролину — Возьми это украшение, оно теперь твое. Некогда эта вещь принадлежала той, что была лицом белее снега, лежащего на вершинах гор, прекраснее рассвета и добрее солнца.

Лучница цапнула ожерелье, и я заметил, что по ее лицу пробежала тень недовольства — видно, она рассчитывала на большее.

— Но это не все — Ибн Кемаль, похоже тоже это заметил — Сегодня лук прославленного Волиина ибн Алинша снова оказался в руках не менее великого воина, каким был он сам. Так пусть он останется у тебя. Оружие должно служить тем, кто его достоин.

— Ааааа! — завизжжала Кро и бросилась старому ассасину на шею — Спасибо! Вот спасибо!!!!

Наверное, можно было попробовать и так отжать лук, но это вряд ли привело бы к улучшению отношений с орденом ассасинов. И бог весть какой сценарий мог запуститься в этом случае — это осознавали и Кро, и я.

— Эй-эй, женщина, отпусти меня — притворно заворчал явно довольный Ибн Кемаль — Ты же сейчас задушишь старика!

— Как можно! — Кро только что не подпрыгивала от радости, и, сочно чмокнув его в щеку уселась обратно на ковер.

— Приятно иногда сделать что-то такое, за что тебя будут вот так благодарить, да — отметил Хассан — Ну, а теперь подойди ко мне ты, мальчик.

Я встал, в этот момент ибн Кемаль хлопнул в ладоши и за моей спиной скрипнула дверь.

Кро вскинула голову, бросила взгляд на вошедшего и успокаивающе мне кивнула. Обернувшись, я увидел Тафира, который подмигнул мне. Он подошел к своему учителю и передал ему меч в довольно-таки скромно оформленных ножнах, что меня немного удивило — на внешний вид предметов в игре не жались, а особенно здесь, на Востоке. А тут — просто дерево, просто кожа…

— Сынок, я не так давно знаю тебя — как водится, ибн Кемаль начал издалека — Когда ты в первый пришел сюда, ты сопровождал человека, к которому я всегда повернусь спиной, и этого уже было достаточно для того, чтобы я отнесся к тебе хорошо. Сегодня ты доказал мне, что я не ошибся в тебе, ты сдержал свое слово, выполнив порученное тебе дело, воевал как мужчина и достоин награды, поскольку каждое деяние на этом свете должно быть вознаграждено. Не скрою, я думал, как тебя наградить. Казалось бы — в чем же дело? Большинство людей с Запада сказали бы мне 'Хочу золота'. Смешные, они почему-то думают, что эти желтые кругляши обеспечат им долгую, счастливую и безопасную жизнь, хэ. Мои дети не раз доказывали им, что это не так, и, полагаю, что еще не раз это сделают. Но ты не такой, нет. Ты воин, и потому мой дар тебе это не золото, но меч. Возьми его, теперь он твой.

На двух руках ибн Кемаль протянул мне клинок и двумя же руками я его принял и сразу глянул на характеристики. Нет, ну интересно же, что прилагалось к такой трогательной и проникновенной речи?

Меч Карамора

Этот одноручный меч некогда принадлежал могучему и прямодушному воину, который выше всего в жизни ценил кровное родство и дружбу. Ради своих друзей он был готов умереть, но выжил. Ради своего брата он хотел жить, но умер.