Надежда Сергеева: Сила Берендея с нами навек

– Если мало, добавлю еще. Тоже мне, друг отыскался.

Баламошка захныкал:

– Все Баламошку обидеть стараются, нет ему в жизни счастья. А я хоть и дурак, но человек – из миски ем ложкой и утираю губы ладошкой, когда поем.

– Мерзкий червяк ты, а не человек.

– Для чего ты тогда ко мне обращаешься? Паренька вон велел заныкать. Теперь воеводу извести…. Делай сам, если я червяк.

– Молчать! Здесь я решаю, кому что делать. Кому жить, а кому помирать время пришло.

Баламошка насупился и замолчал, больше не пытаясь с собеседником спорить.

– Ты не ответил – пырнёшь воеводу?

– А рука дрогнет? Может, лучше ядом? Есть яд?

– Найду. Потемну здесь же встретимся – принесу.

Заговорщики пошли в разные стороны. Малушке очень хотелось взглянуть на того, басовитого, но мимо крался дурак Баламошка, и мальчик решил проследить за ним.

Шут воеводский вернулся в развалины, встал на четвереньки у края ямы.

– Эй, ты где? – чета я тебя не вижу. Шевельнись-ка….

Малушка прокрался к нему за спину, вынул из котомки пращу, вложил булыжник, раскрутил до легкого свиста….

– Я здесь, дядя – оглянись!

Дурак оглянулся, стал подниматься – праща с булыжником чуть не снесла ему голову с плеч. Скоморошьим кувырком, боднув небо лаптями, Баламошка улетел в яму.

Теперь следовало пойти к воеводе и всё рассказать о заговоре. Но как пойдёшь, если не знаешь, того, что знакомым баском говорит. Он-то Малушку знает и сразу пырнёт ножом, не даст к воеводе на шаг подойти.

Паренёк присел в развалинах поразмыслить, доел остатки хлеба, что был в котомке – голода не утолил, но жить можно. Дождаться вечера и подкараулить на условленном месте второго, который яду обещал принести дурачку.

Он вернулся к стене крепостной, залег в высокой траве и стал ждать.

Долго ли коротко – время шло. Свечерело. Скот пригнали с выгона, поставили в стойла, подоили. Так захотелось молочка парного! В другой раз Малушка бы рискнул умыкнуть подойник из-под носа у баб. Но не сейчас.

Совсем стемнело. На башнях на стене зажгли факела. Часовые начали перекликаться. Взошла луна.

Малушка всё пытался вспомнить, где же он мог слышать тот грубый бас. И вдруг, словно свет луны осветил воспоминание! «Иди в дупле с пчёлами живи, тебе одному дом-то велик будет, а моему сыну как раз. Пшел вон, сам справляйся!». Староста! Но почему он в крепости и почему извести воеводу хочет!? Надо это выяснить!

Легкими неслышными шагами двинулся Малушка к месту встречи заговорщиков. Староста, прогнавший его из родного села, был уже там и тихо бормотал ругательства. Послышались шаги, и к старосте подошел человек в нерусской одежде.

– Зачем зваль? – тихо проговорил он. – Не пришёл мой время ещё.

– Тирах, может мне пока из крепости в село вернуться? – пробасил староста.

– О, рюска струсиль! Рюска не воин! – еле сдерживал голос иноземец.

– Да, погоди ты орать, нечисть печенежская! – не говорил, шипел предатель. – Перед закатом дочка воеводина нашлась, а привёл её в крепость сын бортника из моего села. Он меня в лицо знает. Помешать нашим планам может!

Малушка сжал кулаки так, что ногти впились в ладони – помешаю, как есть помешаю!

– Тебя зналь, моя не зналь, твой малшик, – рассмеялся печенег. – Я кто? Я купец. Паривез на крепость меха, украшения. Как мне он помешает? Я видаль, как он у ворот быль.

– Тирах, послушай, а вот как скажет он воеводе, что я его дом отобрал – велит воевода меня в тёмную посадить, – продолжал шипеть староста. – Кто тогда тебе поможет в нужный час? Дурачок этот? Много от его обиды на Быляту пользы…

Тирах задумался. Молча вышагивал вдоль стены, потом повернулся к старосте:

– Карашо. На заре уйди с крепости. И я уйду. Вернёшься, когда луна снова маладой будэт. К той время я и братья мои поспеют.

Печенег повернулся уйти, но староста тронул его за плечо:

– Погоди, Тирах, а может, нам отравить Быляту? Подсыпет Балабошка ему в пищу яду….

– Нет, – рявкнул Тирах, вспугнув ночную птицу, – убить воеводу высокий честь! Это мой делать будет.

Печенег смахнул руку старосты с плеча и зашагал прочь.

Предатель скрипнул зубами, но промолчал. Малушка осторожно выглянул из укрытия – староста сидел на бревнах, вглядываясь в темноту.

– Да куда этот дурак запропастился! Всё, хватит тут сидеть – пойду телегу соберу, да на заре прочь из крепости…

Малушка смотрел вслед ему. Он понял, что именно староста откроет ворота крепости, когда придут печенеги. Из-за подобного предательства была разграблена и разрушена в начале лета небольшая крепость на мысу в Заречье. Малушке об этом рассказали дружинники в Негельском погосте, когда он там мёд на хлеб менял.