Сергей Фокин: Предание. Судный день

Сидеть в раздумьях и бездействии никак не могло дать ему хороших плодов. Необходимо было действовать. Воспользовавшись второй раз летающей лестницей, он оказался в пустом холле. В это время здесь мало народу, да и те не многие, что передвигаются взад-перед, случайно забредшие души. Обычно люди начинают подтягиваться лишь только к вечеру. Один администратор отеля сидел, как и прежде, на своем месте.

– Вы не могли бы мне помочь. – Стараясь скрыть эмоции волнения и сильнейшего душевного переживания, Малик спрятал трясущиеся руки за спину.

– Да, сейчас… Прошу, подождите одну минуту пожалуйста. – Выйдя из-за ресепшена, он направил свои шаги в сторону беловолосой женщины. – Я, по-моему, вам уже говорил, что вам здесь не рады. Убирайтесь прочь, немедленно.

– Вы не имеете на это права! Руки прочь!

– Скажите это моему боссу, – и открыв перед ней дверь, вышвырнул из отеля.

Малик не смог выдержать подобной грубости по отношению к слабому полу и прижавшись к нему практически вплотную, со всего размаху зарядил под дых.

– За что? – С трудом прохрипел он Малику в ответ.

– Там откуда я родом, за такое поведение обычно отрубают руки. Считай тебе сильно повезло.

– Я пожалуюсь на вас боссу и вас незамедлительно выселят из этого отеля.

– Да мне все равно. Делай что хочешь. – Оттолкнув в сторону скрюченное тело, он вышел в след за оскорбленной девушкой.

– Рейчел, не прячься. Я знаю, что ты здесь. Выходи лучше по доброй воли, не то хуже будет.

Маленький крохотный беззащитный комочек трясся от страха, забившись в самый дальний уголок под своей кроватью. Никто не мог ей помочь и от этого сердце сжималось от боли. С каждым приближающим шагом, скрип высохшего настила раздражал нервную систему, усиливая испуг ребенка.

– Рейчел! – Голос ее покровителя усилился. – Я кому сказал выходи!

Она боялась его, даже когда он был трезвый. Пьяный Уильям Хилл превращался из гадкого отчима в беспощадного монстра. Его боялась вся округа. Он дважды за свою прожитую жизнь сидел за решеткой и все оба раза за жестокое избиение своих соседей. Один из них до сих пор ходит калекой, и врачи не дают ему шансов на полное выздоровление. Страх обуревает каждым из них по-своему, запрещая двигаться вперед и не оглядываться при каждом шорохе назад. Не думай они об этом, на Земле давным-давно стало бы одним чудовищем меньше. Но принципы самосохранения личной жизни не позволяли им идти на столь не обдуманный шаг.

Мать Рейчел, Линда Грин, была глупой с тех пор как ей стукнуло семнадцать. Сначала гулянки и выпивка, затем легкие наркотики, после чего и появилась случайная беременность от местного дилера. Что могло быть хуже. Он знал, что она ждет ребенка и хотел было остепениться, завязать с торговлей, устроиться на настоящую работу и жить как все нормальные люди. Денег конечно будет значительно меньше, но счастья прибавиться куда больше. Все так, но выйти из этого бизнеса безнаказанно нельзя никому. Через неделю, после их венчания и решения переехать на новое место, тело молодого и уже смотрящего в будущее Агата Грина нашли в сточной канаве с пулей в груди и чрезмерной передозировкой наркотиков. Его смерть, как и смерти многих других похожих случаев служила в этом нелегком деле прообразом для всех и каждого. Они показывали на живом примере низам синдиката что не стоит делать и как обычно за это наказывают. Подобные действия сильно влияли на разум распространителей и восстанавливали равновесие баланса в бизнесе.

Линда, очухавшись от мимолетного горя, в итоге родила дочь и уехала в новый штат, пытаясь забыть прошлое и начать настоящее. Говорят, от старых привычек нельзя уйти и поэтому прошлое быстро ее настигло. Спустя небольшое время, наркоторговца сменил психопат и пьяница. Связавшись с подобной нечестью она уже не могла себе позволить уйти от него. Страх перед судьбой, что он мог преподнести, не выполни они его указ, вселял в тело Линды покорность и полное повиновение.

– Рейчел! Ты за час умудрилась ослушаться меня трижды. Пока твоя мамаша вернется с работы, я успею выбить из тебя всю дурь за каждое непослушание в отдельности. Раз ты у нас так плохо воспринимаешь запах свежей кожи моего армейского ремня, пора тебе ощутить, как пахнут его звезды. – Схватившись за кожух своего ремня, так чтобы наглядно свисала бляха, он остановился возле ее койки и спустя мимолетное колебание наклонился, запустив сверкающие глаза в тень. – Вот ты где прячешься, грязная негодница.