Антон Кушнер - Сказание о Фениксе

© Антон Кушнер, 2019

© Анна Лин, 2019

ISBN 978-5-4496-7218-6

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Где-то там, посреди белоснежных вершин,

где средь скал ледяных не найти ни души,

ближе к звёздному небу, чем к бренной земле,

древний храм затерялся в заоблачной мгле,

и морозных пылинок кружит хоровод

в лунном свете, что льётся сквозь свод.

Горный воздух недвижен, прозрачен и чист;

и ласкают серебряным светом лучи

плечи той, что сидит на холодном полу

и, безмолвна, как статуя, смотрит во мглу —

лишь в глуби её глаз, исступлённо дрожа,

древней силы колышется жар.

Сила чёрных заклятий лежит на вратах:

птица Феникс в том храме навек заперта —

пламя перьев её дар бессмертья несёт

тем, кто жертвует жизнью, готовый на всё.

Но безжалостны горы; пыльна и пуста

тропка горная к храма вратам.

Лишь единожды в вечность, раз в тысячу лет,

дева-птица взлетает на солнечный свет —

её тело становится пеплом, горит,

и души льётся песня под светом зари,

и летает весь день, и, свободой пьяна,

ярче солнца сияет она.

…Обречённая ждать средь молчащих камней,

не теряя надежды, всё ждёт, что за ней

в эти мёртвые земли однажды придёт

сквозь лавины, метели и пропасти тот,

кто готов рухнуть в бездну, чтоб дар обрести —

и её от заклятья спасти.

Но – кружатся пылинки, и светит луна,

и всё так же безмолвна, пуста тишина.

Над вершинами горными – звёздная ширь,

и среди старых скал не найти ни души,

и не слышит никто в темноте ледяной

тихий плач за холодной стеной.

Я не помню всех тех, кто меня проклинал —

время стёрло в труху имена

тех, кто лгал, тех, кто бил, тех, кто в горы прогнал.

В этом храме я вечно одна.

Я не помню их лиц, я не помню их глаз —

всех со временем смерть забрала,

но слабее не стала волшебная вязь,

и кругом – беспросветная мгла.

Я брожу среди стен, их касаюсь рукой.

Каждый камень до боли знаком.

Там, за стенами – холод и вечный покой.

Там – провал. Глубоко-глубоко,

средь обломков камней, на искрошенном льду,

в темноте пополнения ждут

сонмы тех, кто нашёл здесь одну лишь беду —

вековечный последний приют.

Кем вы были при жизни, уже не узнать.

Одинаков и страшен финал —

всех к себе забрала, сожрала белизна

ненасытной утробой без дна.

И никто не дошёл. И никто не дойдёт.

Времена продолжают свой ход.

Кровожадной ухмылкою скалится лёд,

предвкушает, хохочет и ждёт.

Ты всегда устремлялся мечтами подальше от дома.

Мне хватало прогулок по лесу у стен городских.

Этот день протекать мог спокойно – совсем по-другому! —

но в дороге с тобою я не ощущаю тоски.

Ты всё рвёшься вперёд – день за днём; прошагали немало

мы с тобой по степям, средь пожухлой осенней травы.

Я забросил подсчёт расстояний и кратких привалов,

заразившись твоим безрассудным стремлением ввысь.

Горизонт изломался – огромные горные пики

розовеют в закатных лучах; по иссохшей земле

протянулись две тени – твоя и моя. Только крики

пролетающих стай нам слышны в наступающей мгле.

Сколько дней впереди – что с того? Поворачивать глупо.