Денис Мельничук - Серебряный меч. Гринтаунский турнир

Земля людей. К двери Лайкерса подошел какой-то высокий, выше Демирана, человек и очень здоровый. Этот самый человек стал сильно стучать в дверь.

– Лайкерс! Открой! Лайкерс, давай живей! – кричал он, – открывай быстрей, чёрт тебя подери!

Лайкерс подошёл к двери, он открыл её и заметил молодого человека.

– Ты кто такой? – спросил Лайкерс.

– Я кто такой?

– Да, ты.

– Я сын Маниеса. Ты должен ему коня.

– Какого коня? – не хотел ничего знать Лайкерс.

Здоровяк одной рукой схватил брата Клорса за шею и пригвоздил его к стене.

– А-а, ты про эту лошадь, – вспомнил Лайкерс.

– Это конь, – поправил его сын Маниеса.

– Вообще-то да, конь. А тебя как звать?

– Меня? – удивился здоровяк, – ты не знаешь, как меня зовут?

– С чего я должен знать?

– Как с чего, – сын Маниеса отпустил Лайкерса, – я победитель, действующий чемпион Гринтаунского турнира.

– Ух ты! А зовут тебя как, чемпион? Я не знаю имени победителя Гринтаунского турнира… О! Вспомнил! Кажется Балбес! Да?

– Бальтес, – поправил Лайкерса здоровяк.

– Странно, чемпионат проходит раз в 10 лет. А ты не так уж стар.

– Что тут странного? – не понял Бальтес.

– Турнир скоро опять будет, значит прошло почти десять лет.

– Да, и что?

– Если не секрет, то сколько тебе лет?

– Тридцать четыре.

– Вы так хорошо сохранились, словно вам вот-вот только стукнет тридцать три, – пошутил Лайкерс, – а несовершеннолетних на турнир не допускают.

– На турнир уже давно можно прийти несовершеннолетним, на это никто не смотрит, главное, чтобы ты не был ещё ребенком.

– Так вот откуда вы купили столько коней!

– Да, мы продали корону.

– Так зачем вам нужен один конь, если у вас столько много их?

– А если каждый будет так говорить?! У нас не останется ни одной лошади и ни одного коня!!! Так, я завтра приду, чтобы конь был на месте!

Лайкерс опустил голову и вздохнул.

– Что такое, ты потерял коня? – не понял Бальтес.

– Да, коня у меня нет, но я его не терял.

– А куда ты его дел?

– Я дал его своему брату.

– Ты отдал коня?!

– Я не отдал, а на время дал, он просил очень.

– Кто, конь?

– Да нет, брат просил коня.

Бальтес двумя руками толкнут Лайкерса к стене, и прижал его к ней.

– Так, чтоб завтра был конь! – сказал Бальтес.

– Где я тебе его возьму, говорю, я дал его брату, брат на нём ускакал. Когда прискачет, тогда я дам тебе твоего коня.

– Хорошо, но учти, я буду приходить каждый день.

– Зачем? Я же сказал, что я верну коня, как только мне вернёт его брат.

– Ты говоришь «вернёт». А если нет?

– Он просто не может не вернуть, – ручался за Клорса Лайкерс.

– Ты так уверен?

– Абсолютно, он всегда всё возвращает.

– Всегда?

– Да, всегда.

– О, что-то вспомнил Бальтес, – ты, кажется, спрашивал, зачем я буду приходить каждый день?

– Да, зачем?

Бальтес сильно ударил Лайкерса по животу, Лайкерс упал и свернулся калачиком. Тогда сын Маниеса сказал:

– Что бы сделать это.

Сказав эти слова Бальтес ушёл.

Лайкерс встал, отряхнулся. Он закрыл дверь и сказал:

– Ну, Клорс! Я тебя убью.

Людская Долина.

– Это я виноват, – горевал Демиран, – это всё из-за меня.

– Да не вини себя, – сказал своему сыну Клорс.

– Её нужно придать земле, – вздохнул юноша. Казалось, что он вообще не обращал никакого внимания на слова отца.

– Нет, – возразила Атосия, – она родилась в Людской Долине и должна быть похоронена по традициям той земли, где сама родилась.

– Что-то я не понял, она будет здесь так и валяться? – спросил Демиран.

– Нет, – Багак стал пояснять, – тело три дня будут держать в ледяной воде, можно даже сказать, и во льду. Потом, в следующие три дня её надо будет бальзамировать, то есть мазать каким-то раствором. А на седьмой день будет выкопана яма, куда её тело положат, а потом засыпят землёй.

– Зачем её чем-то мазать, если она всё равно окажется вне поля зрения? – ничего не понимал юноша.

Атосия пояснила своему сыну:

– Считается, чем дольше она будет выглядеть, как и была до смерти, тем дольше не будут гневаться её предки.

– Ну и ерунда, – сказав это, Демиран подошёл к Элис, поцеловал её в лоб и направился к двери.

– Ты куда? – спросил Клорс.

– Мстить, – хладнокровно ответил Демиран и вышел за дверь.

– Но ты бы, хотя бы оделся, – позвал своего сына Клорс.

Демиран вернулся.