Дмитрий Арх - Книга Арха

Посвящается всем миротворцам…

Любые совпадения с реальными людьми можно считать случайностью и не более того.

«Сей день благословлен, прими его… с радостью, чадо»

В трапезной Михайло‑Архангельского храма, за столом из старых списанных школьных парт, ранее находившихся в подвале, сидел молодой, задумчивый батюшка Ермаген, не спеша пьющий чай. Третий день это был основной его рацион, да и тот к вечеру заканчивался. Средства, выделенные на первое время епархией, у него иссякли, а ему очень хотелось открыть скорее приход церкви. Всё до последней копейки он потратил на провода, лампочки, извёстку и другой необходимый материал, позабыв в суматохе ремонта оставить хотя бы какие‑то деньги для себя.

Это место для него было совершенно новым, удивительным и малознакомым. Ведал он о нём от своего духовного наставника, старца Михаила, перед отбытием из монастыря наставлявшего: «Храм, в который ты на службу, чадо, отправляешься, – один из четырёх храмов, что по России, подобных им нет более на земле русской». Сначала Ермаген и не обратил внимание на слова о церкви, но, увидев её, догадался, о чём говорил старец Михаил. Храм выглядел удивительно и не был похож на архитектуру известных церквей. Люди, строившие его, подметил Ермаген, строили не только храм, но и крепость, которая с 1937 года держала осаду от коммунистов, сохранив свою статность. В начале 1991 года, благодаря стараниям многих жителей, здание храма вновь вернулось к своему предназначению. И ему, молодому батюшке, поручили возрождать приход и вести службы в нём. Работа предстояла большая, за что браться и на какие средства всё это делать, было ещё не известно. Но Ермаген помнил и соблюдал наставление старцев, что «с молитвой да с Божьей помощью многие вопросы решишь». Молитву за благое он читал с самого прибытия.

Допив чай и вернувшись из своих раздумий о ремонте, Ермаген вспомнил добрым словом Михаила‑наставника и всех старцев монастыря, в котором он был рукоположен в сан. Мучил лишь тоскливый вопрос: «Как там мой любимый старец?» По нему, хотя и не положено, но Ермаген всё же скучал.

– Да хорошо, хорошо! – из‑за двери, ведущей в трапезную, он услышал мужской и женский голоса и стук в дверь.

– Войдите, – ответил батюшка, направившись из‑за стола встречать своих первых гостей. В открытую дверь вошли двое: молодая девушка и парень, у которого в обеих руках были спортивные сумки. По возрасту гости были ровесниками, не старше двадцати пяти лет.

– Здравствуйте, батюшка, вроде церковь, а дверь главная закрыта, – с иронией сказал парень, за что и получил локтем от своей белокурой спутницы в синем шёлковом платке.

– Так вы стучитесь, и вам откроют, – с улыбкой ответил Ермаген и, решив не затягивать первое знакомство, продолжил: – Батюшка Ермаген меня зовут, проходите, пожалуйста, присаживайтесь.

Молодая пара присела, поставив сумки под стол, а Ермаген сел напротив, где и чаёвничал ранее. Взглянув на свой гранёный стакан с допитым чаем, окинув взглядом молодых, продолжил:

– Да что ж я! Чуть из головы не вылетело, гости дорогие, чаю с сухарями хотите?

Молодой парень собрался ответить, но заговорила его спутница:

– Спасибо, батюшка, мы ненадолго к вам, меня зовут Анна, а мужа моего – Александр. Недавно мы стали родителями и собрались крестить сынишку в нашем храме. Правда, муж говорит: в город, мол, везти надо, но я его уговорила, чтобы у нас крестили, всё‑таки здесь мы оба родились, да и познакомились в этом месте, когда здесь ещё клуб был. Так когда можно будет прийти? – спросила Аннушка, которая, к удивлению батюшки, уже стала мамой. Ермаген в иночестве встречал молодых мам, помогая в прошлом наставнику. «Когда рождается ребёнок, – рассказывал Михаил, – женщина порой забывает, что она ещё и жена своего мужа. И начинает себя вести так, словно у неё два ребёнка, один из которых – муж». Встречая таких женщин и смотря на Аннушку, Ермаген в очередной раз радовался, что выбрал чёрное послушание и ему не испытывать своё терпение и веру женщиной.

– Крестить – это правильно, – ответил батюшка, – поэтому позвольте вам пару вопросов прежде задать? – и, увидев молчаливое одобрение в глазах молодожёнов, продолжил: – Вы сами крещёные? Венчанные?

– Да, батюшка Ермаген, – ответил Саша, – мы крещёные с рождения, да и, как мне кажется, и венчанные тоже с рождения.