Прогулки по Каэнглум
Книга первая. Алиби убогого дракона
Борис Ковальков
Корректор Александра Приданникова
© Борис Ковальков, 2022
ISBN 978-5-4483-6418-1
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
Истории бегают по улицам, перебегают из дома в дом, от человека к человеку, потому что эти истории о любви.
Скропотова Галя
– Если вам скажут, что в Каэнглуме можно жить вечно юным и жить счастливо, – Калоян посмотрел на зрителей и улыбнулся, – то это не совсем так. Вечно жить не получится – Каэнглум не космический холодильник. Жить счастливо? Попробуйте… Смотря что вы называете счастьем. В городе можно задать этот вопрос, но вот понравится ли ответ…
Калоян закурил, взмахом потушил спичку и продолжил, выпуская дым в открытое окно:
– Вечной юности? Возможно, но никак не вечного здоровья, особенно душевного…
Он присел на низкий подоконник, посмотрел на город, на море, обернулся и продолжил:
– Может быть, счастье – это когда не мечтаешь о конечной цели? Ведь она часто отодвигается в бесконечность или оказывается совсем рядом – и неожиданно не той, к которой шел. Любке, ты хотел что-то добавить?
Калоян надел плащ, шляпу с короткими полями, поднял воротник и, простившись со слушателями, вышел…
– Иногда мечта сбывается на фоне странных событий, – улыбнулся Виерд Герлофс Любке. – Неужели это и есть признак подлинности?
Гостиница напоминала расколотый поперек и по высоте портновский манекен – темный силуэт торса в арке Новых ворот, как в раме. По боковому плоскому фасаду здания тускло светилась чуть выгнутая линия, расходящаяся книзу; не то трещина, не то разошедшийся шов.
У гостиницы остановился серебряный двухместный автомобиль с длинным капотом. Дверь кабины приоткрылась, но человек не сразу вылез; сидел, опустив ноги в снег, открывая и закрывая дверь, словно проветривая салон. Поискал взглядом вокруг, увидел плоскую фигуру, контурами напоминающую человека. «Э, да это и есть человек, но какой он плоский. Эк его сплющило, прямо выжало».
Владелец серебряного автомобиля ушел к Старым воротам; от них потихоньку пошел в Опустевшую часть города. Через некоторое время вышел на маленькую площадь и остановился у старого двухэтажного здания с новой мансардой. Перед домом вдоль стены стоял ряд мусорных баков. Окна в доме были погашены, как и во всех домах вокруг. Хотя мансарда была новее дома, выглядела она ветхой. Никто никогда не жил в этой мансарде, не было ни подоконных полочек для цветов, ни забытых занавесок за стеклами. Окна были незрячими и пустыми, без выражения, какими они остаются в необжитом доме. Человек откинул полы дорогого, капшадтского сукна пальто, засунул руки в карманы брюк и стоял покачиваясь. Подошел к бакам, открыл один, придерживая крышку над собой, нагнулся.
Паром сбавлял ход. Тревожные гудки; мягкое прикосновение буксира-толкача. Порт.
Туман был белым и густым, Любке едва различал кисть руки. Он сидел в палубном кресле у самого борта; провел ладонью по белому лаку поручня, собрал капли тумана и вытер лицо. Встал и подошел к своему окну – в тени подволока верхней надстройки окно отражало пальто, кепи с опущенными наушниками, лицо чуть белее тумана. «Зачем обходить?» Он вжался ладонями в стекло, поднял раму и ввалился в свою каюту. Собрался и вышел на палубу обычным способом.
Подошел матрос в белой форме. «Черное лицо в тумане, как зрачок лисички Орешагги 1 1 Орешагги. Лисы каньона Расколотой Ели. Из интервью, взятого Дори у лисички Herminetta Blanch ob` Oreshaggy Shytrux: – Мне говорили, что подобные существа: грифоны, кентавры, гвалы, все смешанные – появились после нашего отступничества. – Грифон с тобой не согласится, а гвал съест. Об этом можно узнать в университете. – Вы посещаете университет? – Посещаю. Я же цирковая лиса. – Вы выступаете в цирке? – Вот еще! Я там живу зимой и осенью, летом и весной мы перебираемся в Овраг.
». Матрос помог спустить вещи на пристань, поднялся по трапу, белая форма исчезла, и только облачко черных волос проплыло вдоль борта.
«А я был не один на пароме, – заметил Любке, – конечно, была команда, но кто-то еще сошел на пирс, кто-то скользнул в туман по откинутой аппарели». На пирсе стоял маленький отдельный омнибус. «Она сейчас выйдет… Откроется дверца, рука подберет подол платья… Какого цвета? Возница поможет сойти… Она сойдет легко – спорхнет… оглядится, увидит меня, засмеется, но останется на месте… Но нет, никто меня не встречает».
Читать дальше