Леонид Богданович: Око Элиона. Сети Зепара

– Э… привет. – подойдя к мосту поздоровался я.

– Слышь, кляча! – обратился ко мне один из них, – Ты что это тут шастаешь? Неужто Зенка дал тебе отгул?

– Да. – соврал я, не понимая о чем вообще идет речь, – Это же Красный лагерь?

Я указал пальцем на огромную крепость, находящуюся в трехстах метрах от нас. Стражи переглянулись, и у второго на лице расплылась гадкая ухмылка.

– Нет, – ответил он, – это Свободный лагерь, а Красный находиться далеко на востоке.

И они оба заржали. Я нерешительно стоял перед ними, понимая, что надо мной просто издеваются, чем стал их раздражать.

– Что встал как осел? – заорал на меня первый страж.

– Так я пройду? – спросил я, аккуратно ступая на мост.

– Давай вали уже отсюда, доходяга!

И получив пинок в мое не такое уж и мягкое место, я кубарем перебрался на ту сторону моста. Злость кипела в груди, но, собрав рассыпавшиеся грибы и ягоды, я шел к лагерю под хохот стражников, понимая что не найду ничего кроме быстрой смерти, вздумай я конфликтовать с ними.

Огромный частокол из массивных пород неизвестного мне дерева, был лишь наружным кольцом защиты каменной крепости. Тяжелые ворота были широко открыты, и у них стояло еще два стража. Они вполне могли видеть, что недавно приключилось со мной, и я предчувствовал новые унижения. Сделав злобное лицо, я подошел к ним.

– Стой! – ожидаемо проорал страж, – Куда это ты собрался?

– В лагерь. – ответил я.

– А почему ты думаешь, что я пропущу тебя?

– А почему ты должен не пропустить меня? – спросил я, несколько грубо.

– Вот вы все такие! – разозлился страж, – Думаете, что раз прямиком из тюряги так все можно? Забудь сосунок! Здесь все гораздо жестче!

– Ладно-ладно, не кипятись! – ответил я, – Что тебе нужно?

– Может быть при тебе наверняка полно руды? – почему-то предположил он, – Скажем, двадцать кусков плюс обещание вести себя паинькой, так же как и при мне!

– Паинькой?! – не выдержал я, – Да я взорву этот лагерь вместе с тобой к чертям собачьим!

Не успел я осознать всю глупость мною сказанного, как острая боль обожгла мне плече и бедро, а затем я услышал глухой стук металла о мой череп и провалился в спасительную темноту. К сожалению, беспамятство длилось недолго. Сознание вернулось, а вместе с ним и боль, к которой добавилась еще и головная. Чьи то руки обыскивали меня, и вскоре я услышал:

– Да у него ничего нет! Тьфу!

Меня снова саданули по ребрам. Я пополз от стражей к реке, стараясь побыстрее увеличить разделяющую нас дистанцию. Доползя до реки, я окунул голову в холодные воды. Это привело меня в чувство. Осмотрев свое тело, я обнаружил две ужасно выглядевшие рваные раны от меча. Кровавый след тянулся по песку за мной от самых ворот. Я понял, что если быстро не остановлю кровотечение, то потеряю сознание, но уже навсегда. Мой взгляд упал на травы, что буйно росли у воды, и я увидел то, что мне нужно. Кровяной тростник, восстанавливающий потерю крови, рос в соседстве с лечебной травой. Я сорвал траву с широкими листьями, и сковырнув ногтями верхний слой так, чтобы на поверхности листа выступила прозрачная жидкость, приложил его к ране. Проделав эту операцию столько раз, сколько это было необходимо, чтобы закрыть всю длину ран, я почувствовал невероятное жжение в тех областях. Чтобы не стонать от боли, я засунул в рот кровяной тростник и начал пить с него сладковатую красную жидкость. Процесс заживления начался. Кровь перестала бежать из ран, свернувшись, как только я приложил к ней траву, а сами раны потихоньку стягивались. Теоретически, если бы я проделал это чуть раньше, когда валялся без сознания, то даже шрамов бы не осталось, а так, мое тело навсегда будет украшено с легкой подачи пера стража. Он вряд ли хотел убить меня, судя по тому, что не одна из важных артерий не были задеты, но и помогать мне не старался явно. Валяясь у реки в опасной близости от вдруг ниоткуда прилетевших шершней, я стал понимать всю важность сказанного Далибором мне. Решив, что в следующий раз спорить буду только уверенный на сто процентов в том, что смогу дать отпор, я потихоньку стал перемещать свое многострадальное тело к тени деревьев, росших чуть западнее входа в лагерь. Доковыляв до них, увидел что ни одному мне по нраву эта тень. Там находилось трое парней, каждый из которых был вооружен киркой и мотыгой. Не нужно было быть семи пядей во лбу, для того, чтобы догадаться кто это. Рудокопы, или иначе чижи, как их назвал Далибор, сидели вокруг костра, на котором весело булькала какая-то похлебка.