Джессика Броуди: Не вспомню

© Jessica Brody Entertainment, LLC, 2013

© Перевод. И. Л. Моничев, 2013

© Издание на русском языке AST Publishers, 2015

Вода, холодная и безжалостная, хлещет меня по щеке.И от этой пощечины я прихожу в себя. Во рту соленый привкус одиночества.

Меня начинает бить кашель, и я открываю глаза. Вокруг мир, который я, кажется, вижу впервые. Это не тот мир, что был мне знаком. Вокруг на многие мили тянется темная синева океана, усеянная множеством крупных плавающих обломков. Это металл. На одном из них лежу я.

А еще я вижу тела.

Только рядом со мной их около двадцати. До двух я могла бы даже дотронуться, но не осмеливаюсь протянуть руку.

На безжизненных лицах застыло выражение ужаса. Глаза пусты. Они смотрят, но ничего не видят.

Я прижимаю ладонь к своему пульсирующему виску. Ощущение такое, что у меня голова из камня. Она тяжелая, а все вокруг видится как сквозь замызганные стекла очков. Я снова закрываю глаза.

Спасатели появляются часом позже, уже после того как сгустилась ночь. Я слышу, как их голоса прорезают окружающую тьму. Они ищут меня бесконечно долго. Луч света пронизывает густой туман и ослепляет. Никто не произносит ни слова, пока меня достают из воды. Слова не нужны. У людей на лицах написано, что они не ожидали меня найти.

Что они не ожидали найти хоть кого-нибудь.

Живого.

Меня заворачивают в плотное синее одеяло и укладывают на жесткую деревянную поверхность. И тогда я слышу вопросы. Вопросы, от которых начинает болеть голова.

– Как вас зовут?

Я бы и сама хотела это знать.

– Вы понимаете, где находитесь?

Я смотрю вверх, но вижу только другое безбрежное море – небо, полное звезд, которые ничем не могут мне помочь.

– Вы помните, как садились в самолет?

Мой мозг пронзает острая боль, и в висках усиливается пульсация.

Самолет. Самолет. А что такое «самолет»?

Потом задают вопрос, который действительно находит во мне какой-то отклик. От него где-то в глубинах моей памяти вспыхивает крошечная искорка.

– Вы хотя бы знаете, который сейчас год?

Я моргаю, чувствуя, как зарождается крупица надежды.

– Тысяча шестьсот девятый, – шепчу я с убеждением, которое ровным счетом ни на чем не основано.

А потом теряю сознание.

Сегодняшний день – единственный, который я помню.Пробуждение в океане – это все, что у меня есть. Остальное – пустое пространство. Хотя я не знаю, как далеко тянется это пространство – сколько лет оно в себя вмещает. В этом и состоит проблема пустоты: она может быть краткой, как миг, а может длиться бесконечно, поглотив все твое предыдущее существование в бессмысленной белой вспышке. И не оставив тебе ничего.

Ни воспоминаний.

Ни имен.

Ни лиц.

Каждая секунда – это нечто новое. Каждое ощущение, посещающее меня, не знакомо. Каждая мысль, приходящая в голову, кажется чем-то, о чем я никогда прежде не думала. И я могу только надеяться и ждать наступления момента, который покажется знакомым. Одного мгновения, но узнаваемого.

Чего-то, что сделает меня… мной.

В противном случае я могу оказаться кем угодно.

Забыть, кто ты такая, куда сложнее, чем просто запамятовать, как тебя зовут. Это значит забыть свои прежние мечты. Ожидания. Не помнить, что делало тебя счастливой. Без чего ты не представляла себе жизни. Это словно встречаться с собой впервые и не понимать, каковы же твои впечатления от встречи.

После того как спасательный катер причалил к берегу, меня доставили сюда. В эту комнату. Мужчины и женщины в белых халатах постоянно входят и выходят. Они втыкают в мою руку какие-то острые штуки. Изучают графики и чешут в затылках. Они ощупывают меня и простукивают, наблюдая за моей реакцией. Им хочется, чтобы со мной что-то оказалось не в порядке. Но я заверяю их, что все прекрасно – ничего не болит.

Окружавший меня туман окончательно рассеялся. Я вижу все предметы ясно и отчетливо. И больше не кажется, что моя голова весит сто фунтов. На самом деле я ощущаю прилив сил. Необходимость двигаться. Я хочу выбраться из постели. Уйти из этой комнаты, пропитанной незнакомыми запахами химикатов. Но люди не разрешают. Твердят, что мне нужно больше времени.