Нил Гейман - Хрупкие вещи. Истории и чудеса (сборник)

…это, собственно, двенадцать очень коротких рассказиков, которые прилагались к альбому Тори Эмос «Странные девочки» [6] Тори Эмос (Майра Эллен Эмос, р. 1963) – англо-американская пианистка, исполнительница и автор песен; одна из немногих в рок-среде, кто основным своим инструментом избрал рояль. Ее альбом «Странные девочки» («Strange Girls»), на котором она записала кавер-версии чужих песен, от Нила Янга, Майкла Джексона и Джона Леннона с Полом Маккартни до Тома Уэйтса, вышел в 2001 г. Упомянутые гастроли длились с августа по декабрь 2001 г. . Вдохновившись картинами Синди Шерман, Тори для каждой песни создала образ, а я написал про них истории. Мои «Странные девочки» не вошли ни в один сборник, но их напечатали полностью в книге к гастрольной поездке Тори, а строчки из них разбросаны по буклету диска.

Лайза Снеллингз-Кларк – художник и скульптор, чьими работами я много лет восхищаюсь. На основе ее чертова колеса [7] Имеется в виду скульптура Лайзы Снеллингз-Кларк «Людно после закрытия» («Crowded After Hours») из ее серии «Черная ярмарка» («Dark Carnival»). сделали книжку «Странный аттракцион»: несколько замечательных авторов рассказали истории пассажиров каждой кабинки. Меня попросили написать историю кассира, продающего билеты на чертово колесо, – ухмыляющегося Арлекина.

И я написал.

Как правило, рассказы не пишутся сами, но про этот я помню только, как сочинил первую фразу. Дальше мне как будто диктовали, а я записывал историю о том, как Арлекин ликующе пляшет и спотыкается, проживая свой День влюбленных.

Арлекин – персонаж итальянской комедии дель-арте, веселый пройдоха, плут и ловкач, невидимый шутник в маске, с волшебным жезлом в руке и в костюме, расшитом ромбами. Он любит Коломбину, преследует ее в каждом представлении, сталкиваясь с шаблонными персонажами типа доктора или клоуна и преображая всякого встречного.

«Златовласка и три медведя» – сказка английского поэта Роберта Саути. Точнее, не так: в его версии была старуха и три медведя. Сюжет тот же, действие то же, но читатели знали, что героиней должна быть маленькая девочка, и вставляли ее, пересказывая эту историю.

Конечно, сказки – штука заразная. Можно их подхватить, можно инфицироваться. Сказки – это единая валюта, наша и тех, кто жил в этом мире задолго до нас. (Рассказывая своим детям сказку, которую мне рассказывали родители, а им – их родители, я становлюсь сопричастен удивительному и странному, вливаюсь в бесконечный поток жизни самой.) Моей дочери Мэдди было два года, когда я написал для нее эту вещь, а сейчас ей одиннадцать, и мы по-прежнему делим истории на двоих, только теперь это уже телефильмы и кинокартины. Мы читаем одни и те же книги, разговариваем о них, только я уже ей не читаю – а ведь и это было жалкое подобие рассказывания сказок, которые я придумывал сам.

Я считаю, мы должны друг другу рассказывать сказки. Вот мой символ веры – и вряд ли когда-нибудь появится более внятный.

В гостинице мне вызвали врача, и тот сказал, что это типичный грипп – потому у меня и болит шея, и постоянно тошнит, и в голове мутится, – и стал перечислять лекарства, анальгетики и мышечные релаксанты, которые мне следует принимать. Я выбрал болеутоляющее из списка, вернулся в номер, упал на кровать и умер: я не мог шевелиться, не мог думать, не мог оторвать голову от подушки. На третий день позвонил мой личный врач, которого поставила на уши моя помощница Лоррейн. «Не люблю ставить диагнозы по телефону, но, похоже, у вас менингит», – сказал он. И оказался прав.

Туман в голове рассеялся только спустя несколько месяцев, и «Проблема Сьюзен» – первое, что я написал после болезни. Я как будто снова учился ходить. Рассказ предназначался для антологии фэнтези «Полеты», которую составлял Эл Саррантонио.

В детстве я перечитывал «Хроники Нарнии» сотни раз, а потом, повзрослев, дважды читал вслух своим детям. Я в «Хрониках» многое люблю, но меня каждый раз очень смущает и ужасно раздражает устранение Сьюзен. Видимо, мне хотелось придумать историю, которая смущала бы и раздражала не меньше, хоть и иным образом, – и поговорить об удивительной силе детской литературы.

Я включил несколько стихотворений в «Дым и зеркала», но этот сборник хотел сделать полностью прозаическим. А потом передумал и включил сюда стихи – в основном потому, что «Инструкции» мне нравятся ужасно. Если вы из тех, кто поэзию не любит, утешайтесь мыслью, что стихи, как и это предисловие – бесплатное приложение. Без стихов книга стоила бы ровно столько же, и мне за них никто не платил. Иной раз приятно прочесть что-нибудь короткое и отложить книжку, иной раз бывает небезынтересно узнать, откуда взялся рассказ, – но читать все это вы не обязаны. (И если я неделями жизнерадостно терзался, размышляя, как составить и выстроить этот сборник, читателю не возбраняется – даже рекомендуется – читать рассказы в любом предпочтительном порядке.)