Джен Коруна - Год багульника. Кровавая луна

Черные глаза Гастара хищно сощурились. Он на мгновение умолк, изучая Сигарта взглядом, затем с неожиданно искренним удивлением воскликнул:

— Ну, надо же! Ты — и вдруг новый Хэур-Тал! На кого угодно мог бы подумать, только не на тебя…

Теперь настала очередь Сигарта удивляться. Он уставился на Гастара так, словно у того вдруг выросли еще две руки.

— Но ведь ты… — начал он. — Ведь все были уверены…

— Рядовым воинам нужно ведь во что-то верить, — резко бросил тот. — Представь, что бы началось, узнай все, что я — не тот, кого они ждали? И что другого Хэур-Тала нет, и неясно, будет ли вообще. Сиэлл-Ахэль нужна была идея, которая смогла бы объединить вокруг себя всех рысей, и этой идеей стала сказка о том, что их нынешний князь — никто иной, как новый Хэур-Тал, явившийся, чтобы спасти Риан. Кто бы мог подумать, что он действительно явился, и уж тем более — в таком невзрачном обличии!

— Врешь ты все! — закричал Сигарт. — Если ты знал, кто ты на самом деле, зачем искал Нар-Исталь? Зачем убивал эльфов ради него, а?!

— Чтобы он не достался Моррогу, — спокойно ответил Гастар. — Это могло плохо сказаться на боевом настрое хэуров.

Он покачал головой.

— Жаль только, Турид не всегда ясно выражается: сказал, что Нар-Исталь хранится у водного народа. Ты знаешь, как переводится «ирилай» с эльфийского? Хотя тебя, наверное, такие мелочи не интересуют…

Сигарт стоял, не зная, что сказать — он чувствовал себя глупым ребенком, влезшим во взрослые дела. Знакомый голос вернул его к реальности — это был Барет.

— И зачем я только с тобой связался! — с напускным отчаяньем воскликнул он. — Все у тебя криво-косо! А еще говорил, что ту птичку сулунги задрали!..

Гастар бросил через плечо раздраженный взгляд.

— Ладно, нашли время выяснять отношения! Лучше приберегите силы — мне кажется, самое интересное еще впереди. Моррог не сдастся так просто!

Никто даже и подумать не мог, насколько был прав князь Сиэлл-Ахэль…

***

Короткие весенние сумерки быстро уступили место морозной ночи. Напряжение в рядах союзников росло. Поражение серых магов на некоторое время подняло боевой дух, однако положение оставалось опасным. Краантль плохо видели в темноте — в их действиях уже не было той лихой уверенности и четкости; гарвийские отряды тем временем казались неистребимыми, они все подходили и подходили со стороны гор, как полчища черных муравьев. Лица командующих мрачнели — никто не ожидал, что их будет так много! Особенно хмуро глядели хэуры. Едва только тьма накрыла поле боя, их охватило ощущение близкой опасности — они чувствовали ее каждой клеточкой своих звериных тел. Что-то страшное, более страшное, чем черные копейщики, приближалось к берегу Ин-Ириля, быстро и неумолимо… Желтые и красные глаза хэуров напряженно вглядывались в темноту, тяжелые рысьи головы то и дело поворачивались в сторону далеких гор, словно ожидая какого-то знака.

Чутье не обмануло воинов Сиэлл-Ахэль. В какое-то мгновение тьма, черным покрывалом укрывшая прибрежные холмы, всколыхнулась и словно ожила, из ее чрева лавиной ринулись огромные черные волки. На миг эльфы замерли на месте от ужаса — многим из них этот миг стоил жизни. Словно обезумев, сулунги бросались прямо на копья ирилай — первые из них погибали, пронзенные остриями, и тем самым прокладывали путь остальным. Их огромные туши легко перемахивали через заслон из щитов, всем весом обрушиваясь прямо среди строя. Слаженное построение эльфов смешалось, в смятых сулунгами рядах началась неразбериха, то тут, то там раздавались крики раненых, их перекрывало хриплое волчье рычание. Неповоротливые ирилай не успевали отражать стремительные нападения сулунгов, войско Инкра редело на глазах. Краантль бросились было им на помощь, но тут же вынуждены были отступить — при виде хищников кони храпели, шарахались от страха в стороны, норовя сбросить седоков.

Казалось, что инкрийская фаланга обречена, однако затем ситуация круто изменилась: темнота вновь расступилась, из нее огромными прыжками стали появляться звериные силуэты, быстрые, точно призраки самой ночи. Отчаянье, охватившее эльфов, сменилось криками радости — это были не сулунги! Серая рысь, ведущая стаи, подала клич, похожий на рычание разъяренной собаки, и, оскалившись, бросилась на горло ближайшего волка. Это стало сигналом для остальных — подоспевшие хэуры ринулись на своих давних врагов, жалобный визг и хруст наполнил воздух. Рыча и сверкая глазами, огромные кошки бросались на сулунгов, распарывая когтями голые черные животы, переламывая шеи. Избранная хэурами тактика действовала безотказно — несколько рысей окружали одного волка и, набрасываясь с разных сторон, валили на землю.