Денис Пылев - Рассказы Мистика

— Я тоже не прочь увидеть ее мертвой, солдатик. Так что, прости, – с этими словами она вонзила в горло обессиленной Маджаре когти. Вверх ударил фонтан дурно пахнущей крови, и одержимая Хаосом волшебница затихла. Наступила тишина. Слышно было, как шуршат песчинки под ногами. Но эта тишина была какой-то тревожной, и первой тревогу подняла Хесстах:

— Что-то тут не так! Вы чувствуете?!

— Абсолютно ничего, – пожав плечами, ответила богиня удовольствий. Иеремия повторил ее жест:

— А меня можешь воо…..

Его слова заглушил ужасающий вопль, словно десяти тысячам грешников в аду одновременно вырвали сердца. Из тела поверженной Богини ударил столб черного песка, закручиваясь в гигантскую воронку. Крик не прекращался, а наоборот, нарастал с каждой секундой. Мир вокруг потемнел, будто внезапно наступила ночь. Иеремия постарался отбежать подальше от эпицентра событий, но было уже поздно. Крик сменил свою тональность, становясь все более низким, пока не превратился в рык. Неожиданно тьма исчезла, песок опал на землю, и крик стих до приемлемого для слуха рычания. А на месте мертвой Маджары стоял демон, каким его верно изображали в волшебных книгах по демонологии – высокий, в два человеческих роста, состоящий, казалось, из одних только мышц, которые по странной прихоти не покрывала кожа. Из широких пор сочилась черная слизь. Голову пришельца венчали два изрядных рога, которыми при желании он, наверное, мог биться вместо меча. Лицо демона в отличии от тела было прекрасным, если так можно было сказать. Оно было одновременно и мужским, и женским. И… демон улыбался. Когда же он заговорил, голос его оказался приятным мужским баритоном:

— Я рад встрече. Позвольте представиться, меня зовут Каразаэль. И тело вашей подружки стало моими вратами в этот новый чудесный мир, который я собираюсь бросить к ногам моего господина.

— Вынуждена тебя огорчить, демон, – шагнула вперед Хесстах. – Этот мир уже принадлежит нам. И делить его с вами мы не собираемся!

— Смело. Очень смело, – с легким сарказмом заметил Каразаэль. – Жаль только, некому оценить этот жертвенный поступок. К тому же, когда сюда прибудут армии моего господина, количество твоих союзников резко уменьшится.

— Значит, ты всего лишь шпион? – сказала молчавшая до сих пор Л’лалансукуми. – Мальчик на побегушках. Убьем его, и все вопросы исчезнут сами собой! – Она с деланным равнодушием повернулась к замершим от такой наглости Уланари и наемнику.

Демон зарычал, сжимая здоровенные кулаки. Огромные мышцы на его руках вздулись, раздвоенное копыто взрыло песок. Казалось, он сейчас бросится на дерзкую, но это продлилось всего лишь мгновение, а затем мышцы его расслабились и, запрокинув голову к небу, он захохотал. Искренне потешаясь над предложением Л’лалансукуми.

— А ты забавная, козявка! Тебя убью последней, – сказав это, Каразаэль высунул язык, проведя им по черным губам, и тут же бросился вперед. К стыду наемника, он прозевал начало атаки, а уже через миг мимо него пролетело тело Хесстах, отброшенное, словно ненужная вещь. Более быстрая Л’лалансукуми кружила с демоном в смертельном танце, обмениваясь ударами когтей. Но демон априори был сильнее, и вопрос поражения был только во времени. Там, где по телу Каразаэля прошлись когти богини, полыхали белым пламенем открытые раны.

Иеремия, словно зачарованный, смотрел на горящие шрамы, и в голове у него начал складываться план действий. Наемник немного помедлил, взвешивая все «за» и «против», и выдохнув через сжатые зубы, побежал вперед. Тем временем, не догадываясь о его плане, Л’лалансукуми мало-помалу уводила демона от тела поверженной Маджары. Покрыв одним броском разделявшие их метры, он опустился на колени перед истерзанной богиней. Зрелище было отталкивающим – открытые раны гнили, источая тяжелый запах. Но, к радости Иеремии, грудь ее еще вздымалась, кровавая пена слетала с губ, падая тяжелыми хлопьями на желтый песок. Он склонился к самому лицу богини:

— Маджара, ты слышишь меня?!

— Дх-ха, – с трудом вытолкнула она это короткое слово, и на миг ее глаза приобрели осмысленное выражение. Она попыталась приподняться, но сил все-таки не осталось, и она обессилено откинулась на песок. – Проклятье, я умираю.

— Но ты же почти богиня! Ты не можешь умереть, ты же бессмертна!

— Это как посмотреть, человечек. Сейчас я очень примитивно умру… , — силы окончательно оставили Маджару, и она опустилась на песок. – Но ты можешь за меня отомстить.