Альбина Уральская - Путешественница по мирам

– Апхи, мрр, апчи, мрр, апчи, мрр… – дайте мне антигистаминные препараты срочно! драконоаллергия – страшная вещь.

– Она так выражает свой протест? – заинтригованно смотрит на меня дракон.

– ММММРРРРЫЫЫЫЫЫУУУУУУУУУУ, апхи, ММММММААААРРРРАААААУУУУУ, апхи, – какие аллергенные драконы в этом мире, так недолго и отёк Квинке заработать.

– Может, у неё аллергия на драконов, – догадывается герцог. А товарищ-то сообразительный, в отличие от короля.

– Ну, по крайней мере, я теперь уверен, что она не девственница, – мстительно произносит дракон.

Ик… апхи… мрр… ик… апхи… мрр… ик… апхи… мрр…

Я отомщу тебе, дракон!

Выпускаю все когти одновременно и дергаюсь в его захвате, пытаясь вцепиться в запястье.

– ШШШШШШШШМРАААААУУУУУ ик… МММММЯЯЯЯЯУУУУУ апхи… – порву как тузик грелку, – машу лапами. Опа, зацепила разочек. Неглубоко, но приятно.

Король, вспомнив предыдущее моё нападение, бледнеет, срывается с места, закидывает меня в клетку и быстро закрывает. В ярости бросаюсь на двери, клетка от моего прыжка шатается. Ору как стадо котов в брачный период, разворачиваюсь и снова с разбега от другого края клетки врезаюсь в двери, грозя вырвать их с корнями.

– МРРРРРРРРААААААААШШШШШШШШШШШШШШШШ… – иди сюда, возлюбленный, я тебя приласкаю!!! – Высовываю обе передние лапы из клетки и угрожающе выпускаю когти.

– ММММММААААААААААААААШШШШШШШШШРРРРРРРРР… – внутриутробно, даже самой страшно.

Хм, резко замолкаю. Икать перестала и чихать тоже: агрессия избавляет от драконоаллергии, надо взять на заметку. Эх, сейчас бы валерианки в виде настойки. Кошачья жизнь не такая уж и лёгкая, как я думала, а моя хищная суть в кошке становится ярко выраженной.

Отошла от дверей. Элегантно переставляя лапки, дохожу до середины и красиво сажусь, обвивая себя хвостом. Снисходительно смотрю на перепуганных драконов, а они все трое частично покрылись чешуёй и выпустили когти. Зрачки сужены, а у жреца ещё и красным горят. Король вцепился в герцога, и они смешно прижались друг к другу.

Нервы у жреца железные – ровно стоит, даже испуга на лице не видно за красной чешуёй. Зауважала этого дракона. Хотя всё-таки нет: крепко вцепился за рукоять меча.

– Я не женюсь на ней, – истерично заявляет король, – она сожрёт меня в первую же брачную ночь.

И тут он замечает, что держится за герцога. Бледнеет и сразу отскакивает от Одэла, оба мужчины складывают руки в замок на груди, серьёзно хмурятся и делают вид, что сцена с обнимашками драконов мне привиделась.

– Тогда Вашему Величеству придётся уступить трон брату и уйти служить в храм, ведь вы единственный из братьев не в браке со своей истинной парой, – холодно напоминает жрец забывчивому дракону.

– Я помню законы, – злится дракон, – если я до следующего полнолуния не вступлю в брак со своей единственной и неповторимой, стану монахом.

– Мяу, – весело у них тут, монарха в монахи. Я не против, пусть примет целибат. Хотя бы теперь понятно, почему он устроил бордель во дворце. Время шло, а я всё не находилась, так как была в другом мире, потому-то чёрный дракон и отрывался по-чёрному. Меньше буду верить в сказки.

Герцог хмурится. А Одэл очень даже ничего. Черноволосый, с тёмными как ночь глазами, яркими выразительными чертами лица, стройный, высокий, молодой, лет тридцати отроду. Между прочим, холостой и без гарема. Замечталась.

– Мяу-мяу, – сокрушаюсь я по поводу судьбы-злодейки. Надо же было загадать своё дурацкое желание.

Пока два дня моталась по дворцу, часто натыкалась на него. Если верить тому, что я слышала от окружающих, он является близким другом и советником короля, постоянно прикрывающим его спину. Вдобавок теперь я знаю, что сообразительный герцог – чёрный дракон.

– Произнесите мне оба клятвы на крови в том, что никто не узнает от вас, что она – обычная кошка, – приказывает король жрецу и герцогу. В голосе у дракона сталь. Как быстро он переобулся – и не скажешь, что минуту назад дрожал как осиновый лист, когда я вышибала двери клетки.

Внимательно наблюдаю за произнесением клятвы: может, чего интересного высмотрю.

Одэл резким движением неглубоко режет ладонь кинжалом. Кровь слегка выступает из разреза, и герцог уверенно произносит:

– Клянусь своей жизнью.

Окровавленная ладонь вспыхивает огнём. Через пару секунд всё тухнет, и уже от зажившей ладони по венам герцога под рукав камзола льётся огненная лава.

Как интересно. Перевожу любопытный кошачий взгляд на жреца. Какой фокус нам покажет красный дракон?