Мари Бреннан - Мемуары леди Трент - В Обители Крыльев

А впереди лежали горы.

Несмотря на все, известное мне о Мритьяхаймах, я представляла их чем-то сродни тем горам, что видела прежде, во время экспедиции в Выштрану. Представляла себе темные леса – и не ошиблась, думала о высокогорных лугах – и они, окаймленные снегом в местах, надежно укрытых от солнца, также имелись внизу в изобилии. Однако в Выштране горные пики казались лишь крохотными снежными шапками над изобилием пышной зелени. Здесь же, в гористой части Цер-нга, жизнь тянулась вдоль долин, будто множество ветвящихся пальцев, отчаянно, точно боясь в любой миг утратить опору, цепляющихся за подножия гор. Над долинами высились колоссальные зубья изо льда, снега и сурового голого камня. Там и сям виднелись каменистые осыпи без единой травинки и перевалы, поднимавшиеся к стерильным, лишенным всякой жизни высотам и вновь спускавшиеся туда, где горы нехотя позволяют существовать человеку. Никогда бы не подумала, что такая холодная местность может напомнить мне Ахию… однако лишь там, в безводной Джефи, мне довелось видеть земли, столь равнодушные к моему присутствию. Погибни мы здесь, подобно многим – Мритьяхаймы и не заметят.

Чем выше мы поднимались, тем ближе, тем вероятнее казалась гибель. Дабы воздушные винты лучше захватывали разреженный воздух, подниматься слишком высоко не следовало, однако лететь низко означало отдаться на волю капризных ветров, сплетающихся среди гор в дьявольские узлы. В начале перелета капитан Адлер непринужденно болтал с Сухайлом, теперь же болтовня сменилась молчанием, порой прерываемым резкой, отрывистой командой подать другим целигерам новый сигнал, и Сухайл немедля спешил исполнить приказ. Глядя на руки пилота (подолгу задерживать взгляд на ближайших вершинах и склонах мне было не по силам), я отметила, как побелели костяшки его пальцев, крепко стиснувших штурвал. Однако ж костяшки пальцев Тома, отчаянно цеплявшегося за поручни, так как целигер нередко рыскал из стороны в сторону, раскачиваясь под напором то и дело менявшегося ветра, были куда бледнее.

Я присела рядом.

– Может, дать вам еще настойки?

Том с явным усилием покачал головой.

– Нет. В конце концов, я тоже могу понадобиться, и очень скоро.

Да, на его месте и мне не хотелось бы одурманивать голову до полного ступора. Полет, со всей очевидностью, шел не по плану. Сидевший неподалеку Фу развернул трепещущую на ветру карту, нахмурился и что-то крикнул Сухайлу по-йелански.

Муж прокричал что-то в ответ. Слов я не разобрала, однако смысл их был ясен и по тону: что бы Фу ни сказал, Сухайла его слова не на шутку встревожили. Склонившись к капитану Адлеру, муж заговорил с ним.

– Что случилось? – спросила я, придвинувшись поближе.

– Нас отнесло слишком далеко к югу, – ответил Сухайл. – По крайней мере, Фу так считает – поди тут разбери, при такой-то карте… И с этим ни черта не поделаешь. Взяв курс на север, придется идти прямо против ветра, а для этого машинам на такой высоте не хватит мощности.

Зеленый ковер впереди заканчивался, упираясь в неприступную черно-белую стену – горный хребет, что привел бы в восторг любителей скалолазания, но для нас, врежься мы в него с лету, означал неизбежную гибель. Внизу простирались западные окраины Цер-нга, редкие пастушеские поселения, считавшиеся подвластными королю цер-жагов лишь потому, что иных желающих объявить их своими поблизости не нашлось.

– И что теперь делать?

– Искать место для посадки, – ответил Сухайл. – Если получится.

Мои первые два полета на целигере завершились падениями. Сделав глубокий вдох, я напомнила себе, что другие, более поздние, закончились вполне благополучно. Оставалось надеяться, что и сегодняшний последует их примеру. Сердце, и без того трепетавшее в груди от высоты и разреженного воздуха, забилось чаще прежнего.

Целигер встряхнуло. Адлер выругался. Мне захотелось спросить Сухайла, далеко ли мы от места назначения, но я промолчала. Ответ все равно никакого значения не имел. Вначале нам следовало приземлиться, где возможно, – только после этого все прочие материи обретут хоть какой-то смысл.

– Вон там, – сказал Сухайл, указывая вперед.

– Вижу, – сквозь зубы буркнул Адлер.

Впереди простиралась каменная осыпь. Пологая, не слишком-то ровная, однако, выбирая между скольжением по сыпучему камню и риском повредить баллон о вершину дерева, наш пилот, естественно, предпочел бы первое. Единственная трудность заключалась в ее расположении: осыпь находилась впереди и выше. Чтоб приземлиться на нее, целигеру было необходимо еще раз набрать высоту.