Александр Емельянов - Первая империя. Книга 12. Рай - И на камнях растут деревья. Том 1

– Фу! – дернулся ящер, изображая крайнее презрение к визави, резко протянув когтистую лапищу, он схватил Куратора за горло и притянул к своей морде лица…

– Плохо! Недержание мочи и слов – отличительная черта патологических трусов и предателей! Так что молчи, а не то я раздавлю твой череп! – и он вперился в мозг Куратора!

– Вот и славно! А теперь – брысь отседа и помни, я могу ВСЕ в этом Мире! И хотя мне свидетели и не нужны…– он закрыл глаза и тот час же все электроприборы закоротило и рассыпавшись радугой искр, потухли, в том числе и камеры видеонаблюдения…

–Я оставлю тебя и ты будешь нужен мне в определенный момент времени! Твои коллеги и начальники не поймут тебя и ты станешь изгоем! Но только не для меня! Ты–МОЙ должник! – и он ткнул передней левой лапой в грудь Куратора, на которой отпечатался четкий профиль загнутого огромного когтя ящера!

– Я сохранил тебе жизнь, так что ты – мой должник! – он повторил свою фразу…

Затем развернувшись, съежился до размеров Гомо–Сапиенса, став мной лежавшим на столе, но когда он подошел, лелея тоненькую нить надежды – что там лежит только ослабевший Гомо Сапиенс, а не могучий Ящер?!

Мои глаза резко разхлопнулись во всю ширь и на него смотрел человек с щелевидными зрачками, и он понял – ОН сказал правду и он всемогущ. Он склонил голову и знаком руки показал путь наружу! Я встал и пошел на выход, а Куратор семенил рядом, словно побитый щенок, теперь он привязан ко мне! Тем лучше для меня…

– Пусть вернут мои вещи и ты обеспечишь мое возвращение домой и полоное восстановление в правах, а то эти дебилы меня уже наверное вычеркнули из списков ППС института. понял? Молодца, исполняй! – и пока я шел, дрожа всем телом от запредельного уровня адреналина в моей крови и щелкая зубами от холода по коридору, в ту комнату, где меня «приняли».

Навстречу, щелкая подошвами, уже неслись человек пять вооруженной до зубов, охраны, не задерживаясь возле меня, они проскочили дальше, только старший группы что–то сказал в ларингофон и ко мне кинулись два медика, разворачивая теплое одеяло на ходу, меня укутали и под руки увели в приемный покой, там меня ожидал куратор, все еще находящийся под адреналиновой блокадой, о чем говорило чрезвычайно бледное лицо и круги под глазами, темные точки на коже лица, сильно своим фейсом напоминая зомбака…

Его глаза суетливо бегали, не останавливаясь на одном месте…– Федеральная служба безопасности и ГРУ приносят извинения за необоснованное задержание и испрашивает вас, обеспечить ли вам обратную доставку домой?! – и даже поза тела говорит о том, что он сильно сожалеет?

– Изинения принимаются, только мне надо выдержку из протокола, показывающую вашу ошибочность, не то мое руководство неверно все истолкует!? – на что тот с придыханием ответил – О, уважаемый, не волнуйтесь! Мы обьеспечим ваше алиби, не извольте беспокоиться! Никаких вопросов не возникнет! Еще что–то? Нет? Отлично, тогда переодевайтесь и в путь! – вот макака!

Еле волоча ноги захожу в приёмный покой, там лежит на столе вся моя одежда и вещи, переодеваюсь, выхожу, меня садят в фургон, только уже без охраны. Час езды – мы в Жуковском,на ВЗПП солнечно, ветрено и прохладно! Меня садят уже не в Сикорского, а в чартер Минобороны, хорошо, что как раз в СибВО, в Хабаровск,попутно летит какая–то проверочная комиссия и у них есть одно место для меня! Захожу, здороваюсь и присаживаюсь в конце салона…

В салоне примерно пополам мужчин и женщин, все в форме с большими звездами. Все удивленно замолкают и поворачиваются ко мне, на недоуменный взгляд какого–то многозвездного генерала с лавровыми венками на высоченной тулье фуражки отвечаю, чтобы слышали все – ФСБ и ГРУ, персонально до Читы, все окей? – те недоуменно пожав плечами, отвернулись и забыли обо мне!Я поудобней устроился в кресле, в чартере несколько удобней, чем в гражданском самолете и потому немного погодя, я самозабвенно уснул, провалившись в сон.

Примерно через пару часов меня разбудили, пожилой генерал, годов этак шестидесятисеми – восьми, потряс меня за плечо, приседая со мной рядом – Слышь, браток, кернешь по маленькой? Хороший коньячок! Армянский, семилетней выдержки! «Саперави»! Лично доставлен из Армении, ВЕЩЬ! – и он держит в руке действительно удивительно изящно оформленный коньяк!

Короче, к концу полета практически весь самолет кипел и пузырился эмоциями его пассажиров, упившихся в хлам! И что мужики, что бабы в погонах, ну и ваш покорный слуга, тоже затесался среди них! Мы все перезнакомились и теперь пели то «Катюшу», то «Клен кудрявый»! И всем было глубоко до фени, кто ты, откуда ты и какое у тебя звание! Вот уж воистину типично только русский способ сосуществования в замкнутом объеме некоторого числа людей!